— Ко вторнику? — бесцветным голосом повторил Грифф. — Джо, скажите, что все это значит?
— Что — что значит?
— Ну, вся эта затея со вторником? Сначала Стигман похищает у меня Аарона, потом он просит…
Манелли широко развел руки.
— Обычное поручение вашего контролера, — ответил он. — Уверен, вы справитесь. А я очень занят, Грифф.
Грифф развернулся и вышел из кабинета. Внезапно все встало на свои места. Сначала это распоряжение насчет проверки стоимостных карт, потом нежелание Познанского из «Крайслера» пригласить Гриффа на совещание, демонстративное игнорирование его кабинета при замене мебели на девятом этаже, невнятный треп насчет недооценки материалов и переоценки работ, умыкание Аарона, срочное требование Стигмана провести калькуляцию расходов на туфли на шпильках и, наконец, этот фантастический проект, который подготовил Манелли.
Но Манелли ли?
Нужное имя начало всплывать в мозгу Гриффа еще до того, как он осознал это. Он начал кивать, мрачно сжав губы.
Макуэйд.
Ну конечно, Макуэйд.
Но какого черта ему надо? Если инцидент на «Неделе гильдии» засел у него как заноза в заднице, почему бы ему просто не уволить Гриффа и не покончить со всем этим? Зачем все это… давление?
Давление. И в самом деле, зачем? Давление определенно было, но с какой целью? Желание подобными неосуществимыми распоряжениями размазать Гриффа по стене? Или довести его до такого состояния, когда он…
Сам уволится?
Подобная идея поразила его. Могло быть такое? Но почему? Почему просто не уволить его? Нет, этого не могло быть, нет, он ошибается. И все же… Но почему, черт побери?
Нет, этого просто не может быть.
Сдвинув брови, он вернулся в отдел цен. Подойдя к столу Мардж, взял один из напечатанных девушкой-машинисткой листов.
В третьей строке было написано: «…в соответствии с нашей договоренностью окантовка на L678 из телячьей кожи Авы Гарднер…»
Он еще раз прочитал написанное: «телячья кожа Авы Гарднер».
— Что это еще за телячья кожа Авы Гарднер, черт побери? — спросил он у девушки.
Та одновременно перестала и жевать, и печатать. Оторвав взгляд от машинки, она перевела его на Гриффа:
— Не знаю, сэр. Я всего лишь перепечатываю ваши записки.
Он заглянул в свои записи. Вполне отчетливым почерком он написал: «телячья кожа „Авокадо“».
— Здесь написано «Авокадо». Это цвет такой. Зеленый. Как у авокадо. Придется перепечатать. — Чуть подумав, он сказал: — Минутку, дайте-ка я просмотрю остальное, прежде чем вы… — Он снова взял страницу. — Здесь написано «подкладка, вышитая в стиле „чудо“, а не в стиле „блюдо“»… Так, а это что такое?
Девушка посмотрела на свой текст.
— Именно это было в ваших записях, сэр, — высокомерно сказала она. — «Центр. 2601 1/2».
— Это же расчетная характеристика, — устало проговорил он. — Вы что, вообще ничего не понимаете в обувном производстве?
— Я работаю здесь всего одну неделю, сэр, — призналась девушка.
— Понятно.
Внеся соответствующие поправки, он попросил машинистку перепечатать страницу.
— И если вам попадутся еще какие-то слова, смысла которых вы не понимаете, пожалуйста, спрашивайте меня.
— Хорошо, сэр, — сказала она и возобновила печать одновременно с жеванием.
Грифф подошел к телефону и попросил Мастерса из отдела кадров.
— Фред, — мягко произнес он, — девушка, которую ты мне прислал, не отличает обувь от подковы. У тебя нет никого поопытнее?
— Извини, — сказал Мастерс, — я сейчас занят черт-те знает как. Она единственная, кто был свободен.
— А у тебя нет…
— Единственная, Грифф. Целую.
— Ну ладно. — Грифф повесил трубку и, глядя на машинистку, поймал себя на мысли: а не была ли отправка Мардж в примерочную частью общего плана по дестабилизации его работы? «Телячья кожа Авы Гарднер». Покорно вздохнув, он отправился в отдел образцов.
Судя по всему, Стэн Зибински успел начисто забыть про L039.
— L039? Что это? Грифф, чего ты хочешь?
— Эти туфли на шпильках, — терпеливо проговорил Грифф. — Номер L039. Ты сказал, что у тебя есть…
— А, да-да. Слушай, дорогой, окажи мне услугу. Конверт лежит где-то там, на столе. Поищи сам, хорошо? Раскопай его. На нем так и стоит пометка — «L039». А я сейчас жутко занят. — Он подвел Гриффа к столу, заваленному кучами беспорядочно разбросанных всевозможных бумаг, после чего удалился заниматься своими делами.
Когда Грифф наконец отыскал конверт с начертанными синим карандашом цифрами, он уже готов был швырнуть стол Зибински вместе с его содержимым в ближайший пылающий костер. Сдерживая гнев, он открыл конверт и несколько секунд рассматривал изящные очертания новой модели. L039. С этим номером он еще не был знаком. Описание туфель, которое он держал в руках, в принципе не отличалось от сотен других, с которыми ему приходилось работать прежде. Новые туфли, которые надо оценить по себестоимости и назначить им цену, — и все это ко вторнику. О, черт… Он сунул листок бумаги обратно в конверт и отправился искать Морриса Давыдова.