Решительно встав со скамьи, он внимательно посмотрел на неё и взяв за запястье – поцеловал его.
– Домашним кошкам лучше поскорее забраться в дом, а то они намочат свою шерстку. Рад был увидеть тебя, увидимся завтра. Рассчитываю на один танец под Мендельсона. – Подмигнув ей, Дин встал и скрылся меж деревьев, направившись в своё поместье.
***
В самом родовом имение, где жили Мале обитало много прислуги, а вот членов семьи было всего два: Маркиз Эдгар Мале и его дочь, восемнадцатилетняя Мишель. Мать девочки умерла, когда той было четыре года, настоящая причина смерти не оглашалась, но по официальному заявлению, она скончалась от туберкулеза. Но, те, кто хорошо её знали, отнеслись к этой новости со всей недоверчивостью, хоть маркиза в последнее несколько лет и не покидала поместье. А те, что посещали её время от времени не заметили ухудшения здоровья. На что её муж заявил, что так как Гестия была очень добродушной, она не хотела опечаливать своих близких, поэтому очень тщательно скрывала болезнь. Про её смерть вскоре все забыли, однако для молодой госпожи дни после похорон стали невыносимы. С тех пор отец редко виделся с ней, а если и происходило нечто такое, то только ради того, чтобы напомнить ей для чего она находиться в этом доме. Воспитание этого одинокого замкнутого ребёнка возложили на плечи одной из старших горничных. Её звали Бонна, она работала на семейство Мале уже пятнадцать лет, женщина была в возрасте, но прекрасно справлялась со своими обязанностями, и растила девочку как собственное дитя. Детство у Мишель было достаточно не простое, но рядом с няней, она находила ту отдушину, что так ей не хватала. Когда она подросла, девочку начали обучать этикету, вкусу в одежде и музыке, делая из неё благочестивую деву. Учителя сменивались на более квалифицированных педагогов и так из года в год, лишь одно оставалось неизменным. Маркиз считал, что женщине не обязательно изучать технические науки, поэтому он решил, что его дочь будет углубляться в гуманитарные предметы. Для это он нанял своего давнего знакомого -профессора Шона Бертона, который преподавал в столичном университете филологию и лингвистику. Его ораторское качество быстро подкупило молодую госпожу, что в последствии дало толчок к зарождению доверительных отношений между этими двумя. Она стала считать его своим другом, нежели обычным преподавателем. Они много философствовали и долго и муторно обсуждали великие произведения, углубляясь в их историю. Каждый их разговор был наполнен смыслом и интересом, который пробуждал в ней чувства волнения и задора. Она могла часами говорить с ним обо всем и рассказывать, что волнует её сердце. В ответ она слышала лишь рассудительность и советы без осуждения. Влияние этого человека сильно отразилось на ее восприятие мира. Она уже с детства не питала сказочных надежд на будущее, а видела лишь горькую правду бытия.
Время шло и из ребёнка, она превратилась в уже взрослую молодую леди. Дебют мисс Мале в высшим обществе состоялся в возрасте пятнадцати лет, она первый раз официально престала на королевском балу в честь дня рождения его величество короля Эмбера. Большой популярности ей это не принесло. Ей нравились люди, она любила проводить с ними время и считала, что такого рода мероприятия, очень даже веселы и интересны. Однако, она часто задумывалась, какое же впечатление на общество произвести, поэтому нередко неосознанно говорила нетактичные вещи, которые могли показаться достаточно вычурными для такой высокопоставленной леди как она. Ей быстро надоедали на скучные беседы молодых людей, поэтому она часто исследовала дома, в которых была. На самом деле, если быть откровенными, то Мишель была достаточно востребована у юношей, они отмечали её красивый смех и улыбку, которой она одаривала почти всех. Её приятная манера общения и то, что с ней можно было поговорить о разных вещах, добавляли свой шарм в образ. Она была смышленой девушкой, поэтому знала какие темы лучше поднимать, а о каких помалкивать. Но что-то ей все равно не хватало, как будто-то она не дотягивала до чего-то, ибо намерения этих джентльменов не выходили дальше нескольких танцев. Они шептали ей много приятных слов и делали комплименты, говоря, что будут ожидать её на следующих мероприятиях. Но Мишель знала, точнее будет подметить, она предполагала, что они проводят с ней время только потому, что она маркиза, ведь все прекрасно знали из какого она рода. Её недоверие почему-то росло, она задумывалась насчет этого и пыталась найти в себе ответы: почему же она не может открыться? Почему она не может переступить этот невидимый барьер? Это – была проблема, наверное, одна из самых главных проблем её характера, она с каждым разом пыталась с кем-то сблизиться, пытаясь разобраться в чём же дело. Может, ей кто-то ответит, может ей кто-то поможет в этом. Мишель одновременно и хотела этого, одновременно и боялась. А чего боялась? Она сама не знала. Возможно, неизвестности, а, возможно, и слов, тех слов, что скажут ей другие, неприятных слов, которые могут ранить её. Как заблудшая овечка она блуждала по чертогам своего разума и пыталась разобраться с внутренней частью себя.