Дойдя до барной стойки, мы с Кайлом садимся на свободные места, а Эшли уходит в подсобку, чтобы убрать подарок.
— Чего желаете, господа? — вернувшись, спрашивает подруга, складывая локти на противоположной от нас стороне.
— Я ничего не буду. Я согласна оторваться с вами, но пить — нет, — поднимаю руки вверх.
— ЗА-НУ-ДА! — повернувшись ко мне и скривив гримасу разочарования, протягивает по слогам Кайл, — Ром, пожалуйста, а моей девушке маргариту.
— О, Кайл, ты такой милый, — погладив его по руке, говорит Эшли и обходит стол, чтобы сесть на колени своего парня.
— Боб, сделай, пожалуйста, — просит своего сменщика и поворачивается ко мне, прожигая взглядом, пытается сломать мою оборону.
— Ну что? Ты прекрасно знаешь, что, если я вернусь домой и мама услышит запах алкоголя, она меня убьет.
— Да знаем мы все. Когда ты наконец-то станешь свободной? — спрашивает Кайл, залпом выпивая шот.
— Остался ровно месяц, и я уеду. Через это время у меня будет нужная сумма и я смогу спокойно уехать из этого города.
— Почему ты не хочешь поработать здесь? Ты прекрасно танцуешь и, я думаю, для тебя это будет хорошей практикой перед академией? Да и платят здесь гораздо больше, чем на твоей автомойке. Ты за неделю здесь заработаешь, как за два месяца там, — настаивает на своем девушка, допивая коктейль и заказывает еще один.
— Это слишком. Я не смогу танцевать, как эти девушки. Да и как я объясню это маме?
— Никак. Вот, посмотри туда, — Эшли разворачивается и указывает в сторону, где девушка в маске и розовом парике грациозно двигается вокруг пилона. — Здесь ты можешь быть кем угодно, милая.
— Все равно не могу. Я лучше буду проводить время с водой, пеной и машинами, — отрицательно качаю головой.
Закончив «набираться храбрости» в клубе, мы направляемся исполнять мечту Эшли: раскрашивать стены ее родного района, чтобы он стал красочнее, живее и веселее.
Она выросла в месте, где каждый день был серым, скучным и грустным. И сейчас она хочет подарить радость людям, чтобы они, по пути на работу, видели и понимали, что даже в самом тусклом месте есть крошечный намек на свет. Поэтому мы здесь — одеты во все черное, с кепками на головах, с темными масками, которые скрывают нижнюю часть наших лиц и с рюкзаками, наполненными баллончиками с краской.
— Ну что, ребятки, готовы? — скорчив рожицу, спрашивает Эшли, потирая руки друг о дружку.
— Да, обезьянка, готовы, — поправляет капюшон на голове девушки и протягивает инструменты.
Отойдя на небольшое расстояние, я приступаю к работе, взмахивая баллончиком по поверхности стены, я настолько вживаюсь в роль художницы, что не замечаю, как летит время. Использовав 5 балкончиков краски, я заканчиваю свой рисунок и оцениваю свое творение.
Нет, я, конечно, не художник, как Эшли, но в школе рисовала неплохо. Со стены на меня смотрит птица с перевязанным, яркими и разноцветными бинтами, крылом. Птица, которая выбирается из клетки и направляется к долгожданной свободе, пусть и с потерями, но она обязательно достигнет своей цели. Рядом с птицей идет девушка, с яркими лентами в волосах. Девушка, которая является точным олицетворением птицы и направляется навстречу своей мечте.
— Джо, ты точно в танцевальную академию собралась? — подходит и спрашивает Кайл, открывая рот от восторга.
— Ты, я смотрю, тоже в художественную захотел? — поворачиваю голову в сторону рисунка Кайла. — Нет, Кайл, нам там точно делать нечего, — скрещиваю руки на груди и качаю головой, когда мы подходим к картине, которую сотворила подруга.
Мы стоим и рассматриваем творчество Эшли. Она сделала этот район ярче: на стене изображен зеленый, спокойный и красочный лес, высокие деревья, между которых стоит одинокий, потерянный олененок, сзади которого яркими бликами проскальзывают солнечные лучи, намекая на то, что каждый его день, не взирая ни на что будет солнечным и ярким.
— Ребята, нужно уходить, — кричит Эшли, указывая на противоположную сторону, откуда исходит гул сирены приближающейся полицейской машины.
Мы переглядываемся, и закинув на плечи рюкзаки, разбегаемся в разные стороны изо всех сил. Я чувствую, как пыль поднимается под ногами, оседая на моих джинсах, а легкие наполняются чувством тревоги и опасности. Адреналин бьет в ушах и разливается по венам холодной струйкой.