– Мы пройдём сквозь горы, – ещё мягче сказал я зрожам, – Вне зависимости от того, сумеем договориться с вами или нет.
Вожди, о чём-то шептавшиеся в то время, пока я говорил, теперь замолчали и уставились на Гурраха.
– И что будет, Каратель, если мы не договоримся? – прорычал главный вождь.
– Для вас? – я максимально нейтрально развёл руками, – Для вас уже не будет ничего.
– Ты смеешь угрожать нам? – Ыртын говорил почти спокойно, но внутри него клокотала ярость, прорываясь наружу бульканьем. – Мы разорвём вашу армию голыми руками! Даже наши женщины и дети стóят каждый десяти ваших бойцов!
– Ваша последняя орда думала так же, – я улыбнулся в лицо разъярённому зрожу, – Напомнить, что с ними стало?
Гуррах резко выдохнул, и вдруг сказал спокойно, удивив не только меня, но и своих соратников:
– Не надо, Каратель. Мы помним. И помним, кто сделал это, – в последних словах вождя послышалась то ли угроза, то ли обещание чего-то…
– Ыртын, мы не дети и не вельможи во дворцах, чтобы ходить вокруг да около, – мне уже вконец надоела эта степная дипломатия, – Давай говорить прямо и откровенно.
Главный вождь пристально посмотрел на меня, и через пару мгновений кивнул, соглашаясь.
– Так вот, – я сцепил пальцы. – Уважаемые граждане вожди! Вариант первый – мы договариваемся и живём в мире и дружбе ко всеобщему удовлетворению. Вариант второй – мы не договариваемся. И тогда… Этот мир навсегда забудет, что здесь обитало племя зрожей.
– Вы не сможете уничтожить нас! – взвизгнул Ыйра, – Мы правили этим континентом века вечные! И мы уже однажды уничтожили вашу империю!
– Уничтожили не вы, – резко перебил я. – Поспособствовали падению? Да, бесспорно! Но даже ослабленную империю не смогли уничтожить. Люди просто ушли и спокойно живут севернее и южнее Пустоши. И жили бы ещё спокойнее, если бы не ваши набеги. Да и мир поменялся с тех времён. Сколько вас было раньше? И сколько осталось сейчас? Нам хватит двух-трёх месяцев, чтобы найти и уничтожить все ваши стойбища! И мы не будем жалеть ни женщин, ни детей. Если вопрос встанет о нашем выживании, жалость нас не остановит!
Главный вождь зрожей Ыртын Гуррах пристально смотрел на меня. Практически не мигая. И я так же пристально смотрел на него. Но если он смотрел тревожно, набычась, я смотрел легко и весело. Видят местные боги – я не хочу уничтожать местное племя. Но если они не оставят выбора… бешеную собаку не лечат, её убивают.
Наконец зрож отвёл глаза и произнёс:
– Нам с вождями нужно до завтра посоветоваться!
Я добродушно развёл руками:
– Конечно-конечно, уважаемый Гуррах. Время терпит. Мы тоже.
Я встал на ноги, и поморщился – за два часа отсидел конечности свои к Мерралу. А зрожи как ни в чём не бывало легко вскочили и нестройной гурьбой пошли в сторону своего стойбища.
– Как думаешь, Серж, примут предложение?
– Меррал их знает, – я неопределённо пожал плечами. – Ночуем в гуляй-городах. А время покажет.
Ночь в степи не как в городе. Не наступает, а подкрадывается тихо, незаметно. Чуть сгущая воздух, затемняя горизонты и обволакивая всё вокруг не темнотой, а сумраком. И тот сгущается постепенно, но не до угольно-чёрной мглы, а до вполне различимого полумрака, в котором мерцают мириады звёзд, да местная луна, прозванная местными Глазом Виза. Бойцы, ещё с обеда соорудившие гуляй-города, вволю отдохнули. Повалялись под подводами, прячась от степного солнца. А теперь сидели вокруг костерков, травили байки, да чистили оружие, либо чинили снаряжение и одежду, наслаждаясь минутами покоя.
Я тоже присел к костерку вместе я Ягом и Ароном, и расслаблено прихлёбывал кофе. Но тут подошёл Торре, и дрёму мою как рукой сняло.
– Командир, – напряжённо доложил Милтон: – К нашему лагерю движутся около тысячи зрожей! С оружием!
– Расстояние?
– Около лье. Крадутся медленно.
Я упруго вскочил на ноги и скомандовал Ягу:
– Тихая тревога!
Командиры разбежались по своим тысячам, и костры стали тухнуть один за другим. Уже через пять минут все четыре гуляй-города поглотил мрак. Арбалетчики срочно пили отвар, усиливающий ночное зрение. Остальные деловито проверяли щиты, копья и мечи, споро забираясь на телеги. Спустя ещё пару минут арбалетчики заняли своё место у бойниц, и стали напряжённо вглядываться в степь.