Арор разорвал на себе душивший его ворот халата и зарычал, как зверь. В шатёр заглянул испуганный стражник, но император так рявкнул «вон», что стражника будто пустынным ветром выдуло. Басман упал на подушки и тяжело задышал:
– Охрана! – заорал император.
В шатре материализовался начальник императорской охраны Батыр.
– Срочно ко мне позвать виконта Тависа и советника Арэна!
Батыр склонился, и бесшумно исчез, а через минуту в шатре уже стояли в поклоне племянник жены и главный императорский советник. Басман не предложил им сесть, лишь позволил разогнуться, и это был не самый лучший знак. Побледневший Муэлий покрылся испариной, и в страхе опустил глаза в пол. Он не раз видел, что становится с теми, кто навлёк на себя гнев повелителя. И от мысли, чем может закончиться разговор, советника бросало в дрожь.
– Виконт Тавис, – голос Арора был тих и почти безжизненен. – Завтра утром вы отправитесь на переговоры с этим… северянином. И вашей задачей будет склонить северного герцога к союзничеству. Он в своей стране герцог?
– Так точно, ваше императорское величество!
– Так пообещайте ему наместничество! Над тем же Кочеленом! Целое королевство будет в полной его власти.
Виконт переступил с ноги на ногу.
– Вы сомневаетесь, что он примет предложение? – блеснул маслянисто-чёрными глазами император.
– Я практически уверен в том, что откажется! – вздохнул Тавис.
– Почему?
– Он настоящий дворянин и человек чести. Вы вспомните, что мешало ему убить нас в заброшенной столице? Никто и никогда не узнал бы об этом. Но он дал слово – и отпустил!
– Разве он давал слово до последнего защищать Хембо?
– Его королева давала слово, ваше императорское величество. И Кочелен союзник северных королевств. Если он полез защищать полузверей залызов из-за союзнических обязательств…
Басман поморщился, но сказал настойчиво:
– Завтра вызывай его на переговоры и торгуйся! Я сказал, что ты можешь ему предложить! Всё, ступай! И в девять утра ты должен разговаривать с этим… северянином!
– Слушаюсь, ваше императорское величество, – поклонился Тавис, и выскользнул из шатра.
Только когда император с советником остались наедине, Басман впервые посмотрел на Арэна, и от взгляда этого советник задрожал ещё сильнее.
– А сейчас, Муэлий, слушай меня внимательно! У тебя будет единственный шанс сделать всё правильно. И если ты не справишься, то твоя голова уже завтра украсит самый высокий шест в лагере!
– Слушаю, ваше императорское величество, – согнулся в поклоне Арэн.
– Завтра все шесть кругов магов должны ждать начала переговоров. И когда они начнутся… уничтожить проклятого Мерралом Белогора!
– Это гениальный ход, ваше императорское величество! Но, я боюсь, что маги не смогут настолько точечно ударить, чтобы не зацепить наших дворян.
– И что? – как на дурака посмотрел на своего советника император. – Муэлий, иногда ты заставляешь меня сомневаться, правильный ли выбор я сделал?
Арэн сглотнул, хотя во рту и горле моментально пересохло, и поклонился ещё ниже:
– Ваше императорское величество, я просто предупредил, что без жертв не обойдётся! А виконт Тавис – любимый племянник вашей супруги!
– Давно мне надоел этот Тавис! Ещё когда в заговор вляпался, надо было его казнить. Нет же, послушал жену. И что? В заброшенной столице дело провалил. Дворян вокруг себя баламутит. И вообще мне он не нравится! – скривился Арор.
– Я всё понял, ваше императорское величество! – льстиво улыбнулся главный советник. – При ударе шести кругов магов шансов выжить, конечно, не останется ни у кого. Но что мы скажем… остальным?
– Остальным? – непонимающе переспросил Басман.
– Дворяне, да и королевские дома других, пока ещё свободных королевств посчитают этот удар… подлым.
– Какой удар? – переспросил Басман. – Разве это мы нанесём удар?
– А кто? – растерялся советник.
– А герцог Белогор! – выделяя каждое слово, произнёс Басман. – Это герцог Белогор захочет с помощью магии убить переговорщиков, чьи жизни священны на время переговоров. А виконт Тавис перед смертью сможет убить это чудовище, посягнувшее на неприкосновенную персону переговорщика.
Главный советник с восхищением смотрел на императора, чьим изощрённым умом он и восхищался и ужасался одновременно. А Басман продолжал:
– Именно эту версию и узнают все окружающие. И вряд ли кто-то усомнится. Вы, к примеру, умеете отличать волшебство? И видеть, откуда оно направлено?