— Как ты чувствуешь себя связанным?
Кайла не ожидала, что Хол ответит.
— Когда кто-то встречает меня, они всегда предполагают всего одну вещь, — мужчина свёл брови.
— Позволь мне угадать. Они думают, что ты — красавчик, очаровательный плейбой, не так ли?
Хол издал самоуничижительный стон, в знак согласия.
— Но мнение людей меняется, когда они узнают тебя поближе?
— Иногда, — он нахмурился. — Но когда кто-то действительно узнаёт меня, они всегда начинают меня бояться.
Это было совсем не то, чего она ожидала.
— Как? Что ты имеешь в виду? Почему они тебя боятся?
Хол встретил её взгляд и пожал плечами.
— Определенные навыки могут быть… опасными или кажутся таковыми.
Кайла ни на минуту не сомневалась, что этот человек мог быть опасным, и Хол, вероятно, был экспертом в области оружия и боевых искусств. Но Кайле казалось, что она уже хорошо знает его и не боится. Девушка не понимала, о чём он говорил.
— Да, — медленно произнесла она, — но навыки опасны, если их используют, верно? Почему люди предполагают, что ты собираешься использовать свои навыки против них? Я бы этого не предполагала.
— Так ли? — спросил он мягко.
— Я тебя не боюсь.
С небольшой улыбкой Хол поднял руку и костяшками пальцев провёл по её скуле.
— Спасибо за это, но я не думаю, что ты действительно знаешь меня.
Оспаривать это не было смысла, поэтому Кайла помолчала минуту, обдумывая то, что он только что сказал. Наконец Кайла вздохнула и сказала:
— Честно говоря, иногда мне хочется, чтобы кто-то действительно меня боялся. По крайней мере, это докажет, что у меня есть какая-то значимость.
— Конечно, у тебя есть значимость, — сказал мужчина, удивляясь.
— Иногда мне кажется, что этот лес создан искусственно, для очень ограниченной цели, и ему разрешено расти только в предписанных пределах. И всё вокруг, в основном, просто для шоу. Но даже в этом шоу я не очень хороша.
— Нет, ты знаешь, что это неправда.
— Да, это действительно так.
— Потому что ты не похожа на свою сестру? Знаешь, есть разные виды красоты. И твоя похожа на фиалку рядом с пионом. Можно привлекать внимание, но это не потому, что кто-то другой менее красив. Просто чтобы увидеть некоторую красоту, стоит приглядеться.
Кайла посмотрела на мужчину и не нашла в его глазах ничего, кроме искренности. Девушка не могла не улыбнуться. Она никогда не получала лучшего комплимента в своей жизни, и это не казалось пустой лестью.
Начав чувствовать смущение, Кайла решила, что будет безопаснее сменить тему.
— Где ты родился?
Хол, похоже, не возражал сменить направление разговора. Он как-то мечтательно вздохнул и сказал:
— На маленькой планете, о которой никто никогда не слышал. Естественно, пригодной для проживания, поэтому никаких искусственных генераторов, никакого искусственного жилья. Мои родители владели виноградником.
— В самом деле? Они делали вино?
— Да. Действительно прекрасное вино. У них был небольшой, но эксклюзивный рынок. Мои родители никогда не были богаты, но они любили виноград и любили делать вино.
— Значит, ты знаешь всё о вине?
— О, да, — мужчина улыбнулся, словно мысль об этом сделала его счастливым.
— Ну, и как вино при нашем Дворе?
— Неплохое воспроизведение материала. Тем не менее, оно — всего лишь некое отражение натурального.
— Да. Полагаю, что так. Я никогда не пробовала настоящего натурального вина.
— Тебе нужно это исправить.
Кайла сомневалась, что это произойдет, но идея ей понравилась.
— Виноградник всё ещё растёт?
— Нет. Мой дядя продал его, когда умерли мои родители.
— О нет! Сколько тебе было лет?
— Одиннадцать. После этого меня отправили жить к бабушке.
— Где она жила?
— Она жила на Земле. В самой уродливой части каменных джунглей, на которой люди превращались в ничтожества.
— После виноградника это звучит не очень хорошо.
— В некотором смысле, всё было в порядке. Моя бабушка… У неё был похожий дар… э… подарки для меня. Но ей нечего было предложить для меня материально. Пришлось учиться самостоятельности.
Вся эта история, постепенно улеглась в уме, превращая его в целого человека, человека, которого Кайла понимала.
— Значит, именно тогда ты стал самодостаточным.
— Да, — мужчина немного улыбнулся, но в его взгляде присутствовал знакомый блеск горечи, который Кайла уже не раз подмечала.
— Я задавался вопросом: смогу ли я когда-нибудь выбраться из той жизни, я старался двигаться вперёд и не останавливаться. Мир для меня чувствовался тюрьмой, иногда я находился в отчаянии, желая стать свободным.
Кайла кивнула.
— Как и я, только моя тюрьма немного удобнее.
— Именно, — согласился Хол.
— Наверное, это чувство не так уж и необычно, — сказала девушка, раздумывая над собственными словами. — Стремление жить дают нам чувствовать… оковы.
Хол встретил взгляд Кайлы и пристально посмотрел на неё. Наконец, выдохнул:
— Да.
— По крайней мере, тебе удалось выбраться.
— Разве?
— Ну, ты не застрял в той уродливой части Земли, не так ли?
— Так. Но в действительности я не чувствую себя выбравшимся из оков. Я просто не могу изменить это чувство — быть… скованным. В прошлом году я находился в очень плохой ситуации. Я почти дошёл до того, чтобы убить себя. Я выбрался из тех проблем, но после… всё, кажется, ещё хуже. Как нечто, к чему я привык, чувствую себя так же, как там, — Хол вздохнул и закрыл глаза. — Похоже, я всё ещё нахожусь в тюрьме.
Кайла смотрела на него, понимая и чувствуя всю его горечь, усталость и разочарование больше, чем ожидала.
Через мгновение Хол криво усмехнулся, как будто только что вспомнил, кто он и что делает.
— В любом случае, ничто из этого не актуально в настоящий момент.
Кайле не понравилось, что он, таким образом, отмахнулся от их разговора.
— Я думаю, что это… Я думаю, что это актуально. Странно, что мы оба чувствуем одно и то же. Может быть, мы просто ошибаемся?
Эта идея, казалось, ударила по Холу. Его брови сошлись к переносице, как будто он размышлял над тем, что она только что сказала.
Никто в её жизни не прислушивался к ней так, как Хол. Никто не воспринимал её слова так серьёзно, как будто она могла говорить что-то мудрое, что-то стоящее.
Кайла внезапно почувствовала себя к нему слишком близкой, слишком открытой, как будто её обнажили перед ним — гораздо глубже, чем физически.
Это было ужасно. Кайла никогда не испытывала этого раньше. Она напряглась, вздохнула и начала спускаться вниз по дереву.
— Я не заметила, что уже так поздно, — сказала она, пытаясь казаться естественной. — Мне лучше вернуться.
Хол выглядел так, будто внезапно проснулся, он никак не мог сосредоточиться.
— Да. Мне тоже.
Когда они оба достигли земли, Хол протянул руку ей за спину, жест был автоматическим, поддерживающим и направляющим обратно к тропе. Кайла, не думая, отшатнулась, избегая его прикосновения, всё ещё боясь близости, которую только что ощущала.
— Извини, — сказала она с нервным смехом. — Ты напугал меня.
Взгляд мужчины какое-то время не покидал её лица.
— Да, конечно.
Девушка не поняла, что именно Хол имел в виду, но это звучало как-то двусмысленно. Кайла решила, что лучше всего сейчас вернуться к безопасности своих покоев.
Часть 4
Восемь дней спустя Кайла сидела на своей террасе, наслаждаясь свежим ветерком, и нетерпеливо ожидала, когда сможет пойти на прогулку.
Она гуляла каждый день, и каждый день Хол встречался с ней. Они смеялись, гуляли и разговаривали обо всех вещах — начиная от политики Коалиции и заканчивая её детством — и каждое утро девушка просыпалась, ожидая новой встречи. Кайла знала, что это неправильно. Она знала, что ей везёт, что Патрис не выбирает Хола на роль своего еженедельного партнёра. Кайла знала, что их дружба или знакомство, или что-то ещё, — не будет продолжаться долго. Но она не могла заставить себя оставаться внутри дворца во второй половине дня. Сначала Кайла боялась, но интерес победил её страх. Это был первый раз, когда девушка пребывала в восторге от общения с мужчиной.