Подумалось с грустью: «Ну вот, ещё один день жизни канул в лету!»
ДОЛГОЖДАННЫЙ СТАРТ
Утром под наблюдением... трёх лосей*, стоящих на опушке тайги, подступающей прямо к дому Василия Данилюка, загрузили на широкую платформу снегоходы и сани. Расселись по машинам и Василий с Виктором повезли нас к озеру Биг Лэйк. По дороге ещё не раз видели сохатых, флегматично лакомящихся молодыми побегами невысоких елей, растущих вдоль обочины. *Лосей здесь столь много, что, несмотря на все предосторожности, за год в окрестностях Анкориджа машины сбивают порядка 300 животных(!). Выехав на лёд, прицепили к снегоходам сани, загрузили в них снаряжение, провиант, канистры с бензином и вскоре уже мчались по укатанному собачьими упряжками и снегоходами тракту между высоких стен густого, по большей части хвойного, леса вглубь промороженной насквозь Аляски. Провожатые махали нам шапками до тех пор, пока караван не скрылся за деревьями. В такие минуты радостное ожидание - что там впереди? омрачает грусть от расставания с людьми, ставшими почти родными.
Не могу не воспользоваться случаем, чтобы выразить ещё раз своё восхищение и бесконечную благодарность живущим здесь соотечественникам. К уже упомянутым именам, хочу добавить Сергея Натёкина, талантливого строителя и просто большой души человека; Илью Иванова, бескорыстного и добросердечного парня, ориентирующегося, несмотря на молодость, в местной обстановке как рыба в воде; и самого многодетного (у него девять детей!) - Анатолия (фамилию он скромно умолчал). Все они, бросив дела, целыми днями носились с нами. Вели переговоры, яростно торговались ради того, чтобы сэкономить наши деньги, а вечерами во время задушевных бесед щедро делились своим опытом. Глубоко верующие, они живут, придерживаясь принципа «От дел своих человек осудится. От дел своих человек оправдается».
Жесткий график вынуждал уже со старта держать максимальную скорость. В санях трясло так, что, казалось, позвоночник вот-вот рассыплется, а голова, вообще, оторвётся. Особенно доставалось на участках со сложным рельефом или крутых виражах - на них требовалось немало усилий, чтобы элементарно не вылететь из саней.
На столообразных возвышенностях с крупноствольным лесом и марях с чахлым и редким ельником, тряска ослабевала, зато возрастала скорость, и обжигающий ветер пронизывал насквозь. Вцепившиеся в борта саней пальцы даже в двойных перчатках начинало ломить от стужи. При этом снега из-под гусениц мобайлов летело столько, что вскоре из саней торчали лишь белые капюшоны. Погода по-прежнему балует нас: ясно, мороз умеренный. А в долине реки Юкон (нашей ближайшей цели) по утрам, говорят, за тридцать. Что парадоксально, снег на здешних марях и южных склонах как будто оплавлен солнцем и блестит, словно отполированная сталь. Труднообъяснимое явление. Возможно, это следствие оттепели, а возможно, особенностей солнечного излучения в приполярной зоне.
Навстречу попались две собачьи упряжки. В каждой по шесть пар. На лапах «башмачки» из плотной ткани - чтобы не поранились о края ломкого наста. Бегут резво, но наши мобайлы раз в пять быстрее. Зато собакам на сутки хватает одного килограмма рыбы или мяса (всего на упряжку - 10-12 кг.), а нашим снегоходам и сорок литров бензина не предел. С другой стороны, на снегоходе в день можно пролететь 500 километров, а на упряжке - не более 100. Правда, во время гонок иные рекордсмены умудряются одолеть и 180). Вслед за упряжками промчались три «Сканди». Водители на ходу поприветствовали нас поднятыми крагами. Лиц за натянутыми на голову балаклавами и громадными очками не разглядеть. Через километров пятьдесят над тёмно-зелёной полосой леса проклюнулись заснеженные зубцы. Вырастая на глазах, они вскоре превратились во внушительный горный массив, тянущийся с юга на север. После унылой монотонности равнины это скопище сияющих под ливнем солнечных лучей громил, увенчанных остроголовыми пиками, потрясало девственной белизной и надменным величием.
На севере проступала сквозь голубую дымку грозная конусовидная махина Мак-Кинли - самая высокая вершина континента (6194 метра). Руководство "Дэнели парка" обещает открыть доступ к ней не ранее третьей декады апреля, возможно, даже в мае - это зависит от того, какая будет весна. Обидно, но мы не можем так долго ждать. Обогнув отрог с юга, останавливаемся на ночёвку у входа в ущелье, по дну которого течет подо льдом речка Скуэтна. Засыпанные снегом «саночники» (я в их числе) счастливы: наконец-то, можно перевести дух, восстановить утраченный от рёва двигателя слух, а от выхлопных газов - обоняние, но главное - дать отдых измочаленным мышцам и разболтавшимся позвонкам. Водители же снегоходов долго не могут унять мелкую дрожь в руках.