— В конце августа позапрошлого года мы с фюрером обсуждали эту тему в его ставке. Фюрер сказал, что еще отцы церкви узаконили проституцию в Германии, чтобы брать налог с каждого грехопадения, а потом продавать грешницам и грешникам индульгенции. Русские, по мнению фюрера, запретили проституцию и уравняли незаконнорожденных детей с законнорожденными, чтобы вызвать у себя смешение рас и тем самым покончить с национальным вопросом. «Любопытный факт, — заметил Адольф, — при медицинском осмотре из незамужних женщин перед отправкой на работу в Германию почти девяносто процентов до двадцати пяти лет оказались девушками!»
Зепп Дитрих мог, например, взять и послать телеграмму по адресу: Берлин В-8, Вильгельмштрассе, 77 — Адольфу Гитлеру. Или даже позвонить ему, если фюрер пребывал в Берлине, по личному номеру 11-6191. И Модель это знал.
На стенах подвала кто-то развесил плакаты. Один изображал имперского орла со свастикой в когтях под лозунгом: «В конце нас ждет победа!»
Вошел адъютант фельдмаршала, доложил:
— Ами расшвыряли бомбы за околицей деревни.
— Наше счастье, — заметил Модель, поднявшись, — что большая часть их летчиков — скороспелки военного времени.
Эти слова вспоминал Дитрих, направляясь в свой штаб. По дороге корпулентному оберстгруппенфюреру раз пять приходилось выскакивать из «хорьха». На обочинах горели бронетранспортеры со знаками его дивизий. Он видел, как пожилые фольксштурмовцы, с опаской поглядывая на голубые прогалины в поредевших тучах, собирали трупы эсэсовцев с нашивкой «Лейб-штандарт Адольф Гитлер» на левом рукаве серых фронтовых шинелей. Трупы на снегу сразу напомнили Дитриху заснеженные украинские степи, усеянные телами его молодчиков. Цвет нации, который называли навозом истории и величия тысячелетнего рейха, лег в украинскую землю.
Как-то — это было 23 апреля 1942 года — за обедом в ставке фюрера Гиммлер, доложив Гитлеру о потерях в СС на Восточном фронте, напомнил, как всегда набивая себе цену, о своем приказе двухлетней давности, призывавшем молодых эсэсовцев всемерно продолжать свой род, не ограничиваясь «случными пунктами», носившими название «фонтанов жизни». На фронте гибли молодые, неженатые эсэсовцы, но, слава богу и рейхсфюреру СС, почти все они не уходили бездетными в Вальгаллу. Их благородная арийская кровь текла в жилах их детей.
На это Гитлер ответил многословной тирадой, которую, как обычно с июля 1941 года, когда фюрер решил, что слова «величайшего полководца всех времен и народов» непременно должно записывать, дабы затем высекать на мраморе, исправно стенографировал Борман: «В Бертехсгадене мы многим обязаны вливанию крови эс-эс, потому что население там было особенно бедной и смешанной породы… Сегодня благодаря присутствию полка «Лейб-штандарт» этот край изобилует веселыми и здоровыми младенцами. Эту практику нам следует внедрять, направляя в районы, где наметилась тенденция к дегенерации, подразделения элитарных войск, и через десять — двадцать лет племя улучшится неузнаваемо. Я с ликованием вижу, что наши солдаты считают своим долгом перед фатерландом склонять молодых женщин к деторождению. Именно сейчас, когда самая драгоценная наша кровь льется такими потоками, сохранение нашей расы имеет жизненное значение. Первоклассные войска следует, я думаю, размещать в районах Восточной Пруссии и в лесах Баварии…
Если германский солдат обязан быть готовым отдать жизнь без звука, то он должен иметь право любить свободно и без ограничений. В жизни битва и любовь идут рука об руку, а закомплексованные маленькие мещане пусть довольствуются оставшимися крохами. Если мы хотим иметь воина в боевой форме, то ему не надо досаждать религиозными заповедями о плотском воздержании…»
По дороге к шоссе Виктор и Эрик увидели на глухом лесном перекрестке щит с довоенным объявлением на нескольких языках:
Далее следовал адрес на французском.
— Ничего! — усмехнулся Эрик. — Будем охотиться без разрешения и без оплаты королевскому обществу. Этот лес, наверное, знал немало браконьеров. Раньше тут охотились на кабанов и оленей, фазанов и куропаток, а мы будем охотиться на самого опасного зверя на свете — нацистского!
— Охота за «языками», — сказал Виктор, — та же лотерея. Никогда не знаешь, кто тебе попадется — кабан или куропатка.
Кругом, словно трубы органа, гудели сосны. Когда-то такие леса из конца в конец покрывали всю эту землю. Теперь в Бельгии мало что осталось от тех древних девственных лесов. Много древесины вывезли отсюда немцы, строя свой пресловутый «Атлантический вал». И все же могуч Арденнский лес.