Насколько офицеры Наполеона были моложе своих британских коллег, настолько же они были и решительнее. Лучший тому пример — последовавшее во время разгрома Легкой бригады ее спасение, предпринятое эскадронами двух полков африканских егерей с двумя конными батареями.{934} Одной из батарей командовал капитан Тома, один из будущих известных французских военных писателей и генерал.
Атака французов последовала скоро. Поняв, что их союзники опять оказались «по уши» и если не прекратить их избиение, то они в нем и утонут, французские командиры начали действовать. Незадолго до них попытку спасти остатки Легкой бригады предприняли полки первой линии бригады Скарлета. Лукан, получив странный приказ, отправил своего адъютанта капитана Уокера к командиру Тяжелой бригады с требованием помочь Кардигану.{935} Но Скарлет, понимавший, что в этом случае и его кавалеристы будут вынуждены пройти под шквалом огня русской артиллерии, предусмотрительно остановил свои эскадроны, едва только первые снаряды накрыли его драгун. Как мы помним, своему другу, артиллерийскому капитану Шекспиру. Уокер вообще не обмолвился о приказе. Французы оказались умнее.
Генерал Моррис, наблюдая происходящее в долине, не мог понять смысла безрассудно храбрых,{936} но катастрофически безумных («поправших благоразумие»){937} англичан, но явно видел грозившую им смертельную опасность, потому не колебался ни единой минуты.{938} Капитан де Рамбо передал Аллонвилю приказ атаковать русскую батарею и прикрывавшую ее пехоту, поражавшую огнем левый фланг английской кавалерии.
Для прикрытия их отступления генерал Аллонвиль, получив точный приказ Морриса, атаковал с только что прибывшим на поле битвы 4-м африканским конно-егерским полком русскую артиллерию, стоявшую на Федюхиных высотах.
Африканские егеря 1-го (полковник де Феррабо) и 4-го полков (полковник Коста де Шамперон) были не только «красивейшей»{939} бригадой, но и отличными «выносливыми»{940} «ловкими»{941} бойцами. По позднейшим оценкам этого вида кавалерии русскими офицерами, отмечалось, что ее части «…гораздо более соответствуют требованиям аванпостной службы, как, например, конно-егерские полки, имеющие африканских степных коней, весьма легких и в высшей степени выносливых».{942}
Егеря были не только элитой французской кавалерии, отличный конский состав позволял им выполнять самые сложные задачи: «…Алжир поставляет прекрасную породу кавалерийских лошадей, и лучшие полки французской кавалерии — chasseurs dAfrique — укомплектованы исключительно ими».{943}
Сами французы, в отличие от русских и англичан, эффективность действий своей кавалерии в Крыму высоко оценили по атаке африканских егерей под Балаклавой. Иногда звучало мнение, что если уж сумели в условиях пересеченной местности чуть не отбить орудия у таких сильных противников, как русские артиллеристы, только одно это дает кавалерии право на будущее.{944}
Атака, которую возглавили лично генерал Аллонвиль и полковник Шамперон,{945} «…была произведена разомкнутая, en l’ourrageurs, в алжирском стиле,{946} и вынудила несколько русских батарей сняться с позиции; выполнена она была смело, искусно и своевременно».{947} Хотя французы и понесли потери, но свою задачу выполнили полностью.{948}
Французы выгодно использовали ровную местность, особенно ее пологий наклон в сторону русской батареи:{949} «Два французских эскадрона, сделав заезд, понеслись на нашу позицию. Мы поспешно построили каре. Атака африканских конных егерей … стремительна».{950}