Ничто, ничто во мне не прочно. —
Едва я крепость ощутил;
Уж недеяние порочно
Меня лишает вовсе сил.
Самодовольствие слепое
Отьемлет все мое благое.
Всещедрый Боже, Всесвятый!
Дай Духа Твоего мне страха,
Чтоб помнил я, сын персти, праха,
Что я — ничто, все — есть Ты! —
Великое терпенье благо!
Желаю утвердиться им;
Но ах! всего источник злаго
В душе моей неистощим.
На месте твердости грубею,
Ожестеваю и хладею.
О Боже! милость мне яви:
К нещастным быть жесток боюся,
В молитве хладен бысть страшуся.
Дай духа мне Твоей любви.
Любовь — душа всея вселенной;
Отец Любви — Любовь — сам Бог:
Любовь для смертных — дар бесценной,
Всех благ единственный залог.
Что больше на земли прелестно,
Что больше в небесах любезно,
Любви божественной, святой? —
Еще отец любви! взываю,
Стократ мольбы усугубляю,
Дай духа мне любви благой.
Творенье созидая ново,
Создатель! к смертным Ты сынам
Послал Свое в их плоти Слово,
И в нем явился миру Сам.
Омыть растленье всей природы,
Чрез Сына Твоего все воды
Твой Дух нисходит освятить.
Вод Духа от Тебя чрез Сына
Хоть капля да падет едина
Меня, о Боже! Возродишь.
Но я ли, персти сын, дерзаю
Взносить мысль бренну к небесам?
И я ли — плоть и кровь — мечтаю
Причастен Духа быть дарам? —
Почто дух слабый содрогаешь?
Ты пред собою созерцаешь
Не в дыме, в молниях Синай.
Но благости ее престолу
Ты предстаешь: — повергнись долу,
И кроткий, нежный глас внимай.
«Сыны земли не чады неба,
Известна злоба их сердец:
Но естьли дети просят хлеба,
Подаст ли камень им отец? —
Не паче ль чад прощеньям внемлет,
Молитвы слезные приемлет,
Отец, что в небесах живет? —
Проси ты с детской простотою,
Молитвой чистою, святою,
Святаго Духа Бог пошлет». —
Не веры страха душ жестоких
И злобы вечныя духов:
Но той, что в истинах высоких
Открытых неба для сынов
Не ум лишь блеском поражает,
Но вместе сердце согревает,
Живит своею теплотой: —
Как землю мертву, охладелу,
В оковах льдов оцепенелу,
Весною солнца луч златой.
Водимый светом сей лампады,
Я мимо прелестей, — сквозь бед
Пройду, ища себе отрады;
И узрю, как земных надежд
Рассыплются песчаны горы,
Прельщая ложно смертных взоры.
До тех пор далее пойду;
Пока вне смертности юдольной.
Там — кончится мир сей дольной,
Спасенья знаменье найду.
От бурь свирепых страстной жизни
Здесь — при кресте — я отдохну:
Смотря на край моей отчизны;
Свободно, сладостно вздохну. —
Се якорь моея надежды! —
Сии горе подъяты вежды
Закрылись, чтоб узрел я свет.
Сии ад ноги подпирают;
А длани небо преклоняют.
Сын веры точно не умрет! —
Твоих здесь истин созерцанье
Душ кротких, Боже! простотой
Являет милости лобзанье
С превечной правдою святой.
Так вера истину сретая,
И добродетель с ней лобзая,
Составит светоносный Крест
В душе моей доселе темной.
Тут скажет раб Твой изумленный
«Не Божий ли все это перст?»
Меж тем, как сей и капля крови
В дань сердца требует всего,
И сердца полного любови.
Ах! даруй Духа Твоего,
Пролей мне, Боже! чувства новы.
Да будут в дань Тебе готовы:
Твоим мой Духом обнови. —
Господне слово непреложно,
И уповаю я не ложно;
Пошлешь Ты Духа мне любви.
Тогда на Крест Христов взирая.
Паду к подножию его,
И ног колена преклоняя
И вместе духа моего.
За вздохи те неизреченны,
От Духа Твоего рождении
Грехов прощенье получу.
Омою кровь от ран слезами,
Отру главы моей власами.
Слезами землю омочу.
Ты будешь в каждом помышленьи,
И в каждом вздохе у меня,
И в каждом взора мановеньи.
Глас горлицы, луч каждый дня,
Жатв море — и одна былинка,
Вод капля мала, гор песчинка
Тебя мне будут вспоминать.
Твоей я правды не забуду,
Твои щедроты славить буду,
И только о Тебе вещать.