— Молчу, молчу, — старший сын, отца любимец, вышел из-за стола, не без юмора чмокнул родителя в лысину (эх, кудри, где ж вы, кудри!) и потянулся за фуражкой, оставленной на «пузатом», бочкообразном, модном в Русской Америке комоде.
— Слушай, Серёжка, — Александр Дмитриевич улыбнулся, — может ну их, Гавайи эти. Коль у тебя с мамзелью Луизой всё серьёзно, оставайтесь на материке. В Орегоне новый губернатор, Нарочицкий Михаил Васильевич, он сам летает и к лётчикам благоволит, я переговорю с князем Репниным, полагаю, Николай Николаевич не откажет. И как лётчик опыта наберёшься, там ведь и на гидропланах вылеты совершать придётся и на обычных почтовиках. Да и служба военная идёт, точь так как у меня, будешь числиться прикомандированным от флота к губернскому правлению. С семьёй времени больше проводить сможешь, молодая жена она, знаешь ли, ласки требует.
В заокеанских губерниях быту офицеров уделялось куда как большее внимание нежели чем в «коренной» России. Его императорское величество поощрял многодетные семьи, предоставляя серьёзные льготы для старших детей в офицерских семьях при поступлении в Калифорнийский университет. Если учесть огромный конкурс в учебное заведение, льгота была воистину «царским подарком». Разумеется, «русским американцам» можно было беспрепятственно и в любой иной Университет империи поступить, в Германию, Великобританию, Францию поехать за знаниями, но непременно (негласное то пожелание государя) чтоб возвращались в Русскую Америку студенты, там семьи создавали, детей рожали. У каждого губернатора есть свой «фонд помощи молодым семьям» не считая такового фонда у наместника. И расходуются те средства в преизрядных количествах, не залёживаются в хранилищах банковских мёртвым капиталом.
Да уж, наместник, — год уже как вся полнота власти в русских губерниях на североамериканском континенте формально перешла к великому князю Николаю Константиновичу, переехавшему из Москвы в Константинополь-Тихоокеанский, но у кормила, у штурвала по прежнему стоит Николай Николаевич Репнин, от своего имени выдавая приказы, каковые его императорское высочество и визирует не споря и не вникая особо в тонкости здешней жизни. Оно и к лучшему, что младший сын императора в управление наместничеством не лезет, показать кто тут «хозяин» не пытается, как работал «по химической части» в Московском университете, так и продолжил в Калифорнийском, уже с Менделеевым на пару. Демидов старший как морской артиллерист интересовался новинками в военном деле, выписывал с дюжину технических альманахов и в общих чертах знал, что и великий князь и Менделеев заняты производством бездымного пороха и беспроводной связью. Ах, да, ещё и зенитную артиллерию Николай Константинович и Дмитрий Иванович курируют, воистину многогранны их таланты, что у Романова, что у Менделеева.
На каждый роток не накинешь платок и здешние кумушки вовсю судачили, что как только войдёт в возраст внук императора, двенадцатилетний великий князь Константин Николаевич Младший, так сразу его и объявят царём, ну или королём Русской Америки, выделив территории в отдельное государство. Ну, как с Польшей случилось.
Возможно, слухи такие пошли оттого, что князь Репнин стал ещё и наставником Костика Романова (всего «Костиков», в честь царственного дедушки и дяди названных, в семействе Романовых очень много появилось, запутаться можно) натаскивая юного великого князя в языках, военных дисциплинах, а также географии и истории. Уроки те проходили в основном в штаб-квартире наместничества, может быть оттого и пошли слухи об «Американском Царстве».
Трель телефонного звонка отвлекла капитана первого ранга от мыслей о детях, о непременных скорых внуках. Тут, похоже, дочки сыновей обойдут — как замуж повыскочат, так сразу и определят родителей в деды-бабки. А юношам жениться не пристало, послужить, повоевать, попутешествовать охота. Только вот Сергей покорён полинезийской красоткой, настолько покорён, что под венец тащит эту самую смуглянку Луизу. Чёрт, а если внуки чёрненькими выдадутся, в канакско-полинезийского прапращура какого? Эх, грехи наши тяжкие, но кто ж звонит, неужели из губернского правления?
Звонил губернатор, гвардии полковник Игнат Владимирович Щербатов, сменивший на посту самого Ефима Кустова, верного сподвижника государя, зачинателя золотодобычи в Калифорнии. После внезапной смерти Кустова (остановка сердца во сне) на пост губернатора Русского Вашингтона прочили сыновей Ефима Фомича. И Дмитрий и Серафим заслуженные офицеры, оба генерал-майоры, но из Петербурга прибыл артиллерист Щербатов, отличившийся при испытаниях новых орудий и даже внёсший в конструкцию пушек немало изменений. Почему такого специалиста не оставили на «брегах Невы» где Путиловский и Обуховский концерны проектируют артсистемы для армии и флота, — а кто ж знает задумки его величества, лично направившего Игната Владимировича в далёкий Новосибирск-Сиэтл, на самую границу с Британской Тихоокеанской Канадой.