План компании простой как штык суворовского чудо богатыря. Черноморская эскадра выходит на учения, одновременно с этим посол в Константинополе Станислав Саблин вручает султану ультиматум и примерно через 10–12 часов пять броненосных кораблей, три крейсера и полтора десятка «больших», в триста тонн миноносцев, входят в Мраморное море, по пути высаживая команды морских пехотинцев на батареях. Задача морпехов — предотвратить обстрел наших кораблей. А потом и разломать-расколошматить турецкие пушки, ибо нам тот металлолом на хрен не нужен. Далее броненосная эскадра движется к Дарданеллам и атакует батареи и прикрывающие их части с тыла. В это время Босфор форсирует караван транспортов с пехотой и полевой артиллерией. Орудия береговой обороны перевозятся на пароходе с развесёлым названием «Варнак Сибирский» для установки в узостях Дарданелл. Абсолютное превосходство нашего флота и внезапность дают такую фору, что времени как-то помешать черноморцам не будет. Ну а потом флот пресекает возможность подвоза подкреплений из Малой Азии, сербы и болгары, не имея за спиной Австро-Венгрии атакуют европейские владения Османской империи, к ним наверняка присоединятся греки, мечтающие о Смирне и Салониках. Сербия, приобретя Боснию и Герцеговину, получив выход к Адриатическому морю да заключив союз с Черногорией станет сильнейшим государством на Балканах. Хотя, хорваты, словенцы и болгары могут это и оспорить…
Подошёл к окну, посмотрел на сугробы в одночасье опавшие, «обрюзгшие», достал литровую бутыль из книжного шкафа. Эх, Саша, Саша…
Глава 14
Поручик Скурихин отвечал в батальоне за связь. Молодого и толкового офицера, два года маявшегося в Калуге помощником военного комиссара, «вдруг» перевели в гвардию, очевидно, вспомнили о заслугах дяди, ушедшего в Первую Экспедицию с цесаревичем Константином и отстроившего на Амуре станицу Константиновскую, центр Амурской губернии. Уже три с половиной десятка лет тому минуло, но его величество, как говорят знающие люди, помнит всех поимённо из Экспедиции, вплоть до последнего рядового и помощь семьям оказывает из личных средств, случись нужда или беда какая.
Выпустившись из военного училища по второму разряду (близорукость не позволяла набрать нужные баллы в стрелковых дисциплинах, да и в гимнастике, увы, не силён оказался) попал подпоручик Андрей Фёдорович Скурихин в Калужский военный комиссариат, где бы и тянул лямку все двадцать пять годочков службы, расставляя в нужном порядке карточки запасных, ждал выхода в отставку в чине капитанском, вряд ли до подполковника дослужиться вышло б.
Но, тяготеющего к новомодной телефонии офицера, устроившего проводную связь между губернским и четырьмя уездными комиссариатами, внезапно «выдернули» в Москву, где и вручили предписание на продолжение службы в «Пятом батальоне Калифорнийского полка», стоящего под Тулой.
Всего «батальонов Калифорнийского полка», причисленных к гвардии насчитывалось примерно полтора десятка (точное их число не публиковалось и знали верную цифру наверное только император и начальник Генерального Штаба) и раскиданы они были от Петербурга до Владивостока. В Москве расквартирован «Второй батальон», в Туле — Пятый, в Севастополе — Седьмой…
Остряки из Преображенского и Семёновского полков не без юмора именовали сии части «провинциальной гвардией», получая в ответ едкое «марш-марш-болванчики», с намёком на частые парады и упор на шагистику в частях гарнизона столицы.
Скурихину в «провинциальной гвардии» нравилось. Когда батальонный командир подполковник Кобзев понял, что стрелок из Андрея никудышный, не стал натаскивать молодого офицера, изнурять дополнительными занятиями на стрельбище, определил командиром «технического» взвода. Под началом подпоручика, впрочем уже через месяц службы Скурихин «вырос» до поручика, оказались четыре десятка возрастных солдат и унтеров, которые в штыки ломить ещё могли, ногоды и старые раны не позволяли также шустро как молодёжь в ротах, преодолевать полосу препятствий. Но чохом увольнять опытных вояк, готовых служить царю и Отечеству не рекомендовалось, а вот найти должность с учётом «износа организма», всячески приветствовалось. Потому и переходили со временем в технический и хозяйственный взвод возрастные солдаты. Хозяйственным взводом в «Пятом Калифорнийском» командовал подпрапорщик Иван Лыткин, из-за лени и дикой необразованности так и не сдавший экзамен на полноценный офицерский чин. Однако ж обсчитать Лыткина не удавалось даже пронырливому штабс-капитану интендантской службы из Тульского гарнизона, наоборот, лихой подпрапорщик всегда в батальон доставлял хоть чуть, но более положенного…