Ольга пыталась хоть пару минут пообщаться наедине с суровым родителем, пришлось развернуть французскую императрицу к детской комнате и слегка по заднице поддать, проговорив достаточно громко, чтоб цветами жизни занималась, не лезла в мужские дела и разговоры. Видели бы вы лица охреневших французских министров и генералитета. Ну, я самодур и тиран, к тому же Ольга Константиновна лягушатникам императрица, а мне дочь. Знаю, знаю чего хочет, чтоб вписались в Панамский канал людьми и финансами, она там какой-то бабский попечительский совет возглавила. А вот хренушки! Зачем России, властвующей в северной части Тихого океана что Панамский канал, что Никарагуанский? Наоборот — как замедлить строительство думать надлежит.
Первая беседа с Наполеоном Четвёртым прошла один на один, хотя доченька и порывалась присутствовать. Пришлось рявкнуть на Ольгу по отечески, Никиту прилюдно обматерить, что посторонних пропускает.
— Боишься жену, Эжен? Ишь как дёрнулся. Вижу, побаиваешься Ольгу Константиновну. Ладно, шучу, шучу зять дорогой. Давай продегустируем для начала отменный коньячок из провинции Коньяк, а уж потом поговорим о делах европейских и мировых…
Жену Эжен Луи действительно любит, а меня немножко побаивается как личность легендарную и историческую, сумевшую влезть в Калифорнию, повоевать не без успеха с едиными на тот момент САСШ, победить китайцев, мексиканцев, всыпать японцам, Царьград у султана отжать и даже за Мадагаскар зацепиться. К тому же как ни крути, тесть я императору Франции, да-с!
— Ваше величество, — начал Эжен, — признаюсь, для всех без исключения война России с Турцией стала шоком. Ещё большим потрясением для военных и дипломатов стала та лёгкость с которой Черноморская эскадра захватила укрепления Босфора и прошла к Константинополю, вынужденному капитулировать под угрозой расстрела корабельными орудиями. Скажите, так сильна Россия или всё-таки слаба турецкая армия? Не может быть, чтобы всё решили самолёты — сколько бомб они могли сбросить на позиции турок? Да и летательных аппаратов, полагаю, изготовлено не так много, разбитые османы склонны к преувеличениям. Хотелось бы ознакомиться с «летучими кораблями победы», их устройством, боевыми возможностями. Ведь в грядущей войне России и Франции стоять рядом.
Так-так-так, рановато раскрылся зятёк. Наша агентура с момента занятия Константинополя-Босфорского доложила об интересе Генштаба французской армии к «планерам с моторами». Восхотели лягушатники, пользуясь родством их верховного главнокомандующего с российским императором заполучить в свои воздухоплавательные части такие аппараты, чтоб Британию стереть в карты политической, Лондон сжечь бомбардировками. Кровожадны красноштанные вояки, ох, кровожадны.
— Эжен, поверь, как только начнётся, Франция получит и самолёты и лётчиков. Да. Это будут вначале российские аппараты и люди, но как иначе сохранить воинскую тайну? Нам известно, что во Франции вольготно чувствует себя «английская партия» и подданные Виктории очень хотят получить чертежи грозных боевых машин. Прости, сынок, но передать союзной Франции секретное оружие не могу. Пока не могу!
— Понимаю, ваше величество. Скажите, как далеко Россия пойдёт поддерживая государство Израиль?
— Евреям помочь надо, Иерусалима султану не видать. Знаешь почему я сделал ставку на молниеносную войну с Османской империей? Вложив всё в один решительный удар, после которого турки вышвырнуты из Европы и будут в скором времени, уверен в том, вычеркнуты из разряда великих держав?
— Почему?
— Да потому что многонациональные государства, будь то Турция, либо Австро-Венгрия хороши лишь в неспешной и длительной войне. Пока мобилизация пройдёт, пока введут военное положение, подтянутся запасники в части. Ну и пропаганда вмиг начинает листовки и плакаты выпускать, — дескать страшный внешний враг посягнул на землю предков, необходимо сплотиться иначе разгром и порабощение. И работает — даже чехов и австрияк, даже турок и греков можно поставить под ружьё в одну армию. Только когда всё случается внезапно, вдруг, — тогда такие империи рассыпаются как карточный домик. Пример Габсбургов — стоило мадьярам провести всевенгерское собрание, как началось «размежевание» армии по национальному признаку и развалилась Дунайская монархия в три дня.
А взятие Царьграда, дорогой Эжен, всего одного города, хоть и столицы, располовинило Турцию на европейскую и азиатскую части, спровоцировало выступления сербов, греков, болгары и те поднялись. И пришлось несчастному Абдул-Хамиду испрашивать «золотой мост», с лучшими полками, сдав оружие, переправиться в Малую Азию для сохранения того, что осталось. Кстати тогда и «выбил» из султана территорию под независимое еврейское государство.