— Ты можешь жить здесь сколько угодно! — сказал он, — я не помню обид и жду от тебя того же…
— Спасибо, — Анна грустно улыбнулась, — мне сейчас нелегко. Ты очень помог мне…
— По поводу секса и отношений, я не против, — продолжил Кевин, — ты мне нравишься, я ждал, когда ты вернешься….
— Я, наверное, должна сказать тебе очередное «спасибо», — смутилась Анна, — но мне хватает проблем в личной жизни, не хочу еще одну.
— Жаль. — Усмехнулся Кевин и спросил, — Твой итальянец бросил тебя? Я видел его в Сети. Похоже, он та еще сволочь?!
— Я ушла от него, — коротко ответила Анна, — а он не держал…
""" """ """
Через два дня Эллис позвонила и попросила о разговоре, серьезно. Готовясь к тому, что этот разговор будет непременно сведен к «треугольнику» Эллис, Крис и она, Анна почти настроила себя на равнодушный и, одновременно, радушный лад, у зеркала отрепетировала непринужденную улыбку и кроткий взгляд. Подобрала нужные слова, дескать, желаю вам счастья, хочу, чтобы у вас все получилось, мы втроем можем посидеть где-нибудь. Нет проблем…
При встрече поняла тщетность своих стараний, — Эллис была на слезах, говорила сбивчиво и много курила.
— Крис ушел. Вчера. Сказал, не сможет меня полюбить…
На подругу нельзя было смотреть без жалости. Анна размякла, оставив при себе заготовленные слова:
— Эллис, не знаю, что сказать…
— Он придет к тебе, — прервала ее Эллис. — И вы будете вместе…
— Нет…, нет, — мотнула головой Анна, — у меня есть муж, Эллис. Я ношу его фамилию, и если он не любит меня, то это не значит, что я могу жить с кем хочу…
Развод явно не входил в планы Фарнезе. Он заперся на своей вилле, готовясь к очередной выставке. Обещал снова оскандалиться, представив публике картины своей личной жизни. Уход Анны ни как не изменил его отношения к ней, он продолжал присылать ей деньги и даже предложил написать «краткие мемуары» на тему их недолгой совместной жизни. Самые яркие моменты он хотел иллюстрировать своими картинами. «Проект» показался Анне интересным и подводящим черту под ее отношениями с Фарнезе, поэтому она согласилась. Начала повествование с того, как была ошарашена и покорена красотой, прямотой и бесцеремонным поведением итальянского аристократа.
В конце концов супруги встретились в Лондоне после трехмесячной разлуки, в квартире на Ноттинг-Хилл. Анна с деловым спокойствием отдала Паоло папку с «мемуарами» в 100 страниц. Он присел в кресло, закинул ногу на ногу и, прочитав несколько строк, где она откровенно признавалась будущей публике в любви к своему мужу, сказал:
— Я тоже люблю тебя, дорогая! — и, посмотрев на нее вызывающе, захлопнул папку. Встал. — Спасибо за эти страницы, они внушают мне надежду…
— Я написала правду, — ответила Анна. Ее серьезность подчеркивало черное платье прямого покроя.
— Надеюсь, ты вернулась ко мне? — спросил Фарнезе с надеждой. И посмотрел на нее искоса, ожидающе.
— Нет, — мотнув головой, Анна сжала губы и постаралась сдержать слезы, стараясь держаться прямо, гордо и спокойно. Но нервно присела на диван, вскинула на остолбеневшего мужа сухие глаза. — Ты должен или оставить Леонору, или дать мне развод…
Он горько усмехнулся, тряхнул седеющей головой и снова усмехнулся уже с сарказмом:
— Честная! Как моя дочурка. Вам обязательно нужно все испортить.
— Ты живешь, как хочешь, — заговорила Анна, упрямо взяв под контроль свои нервы. И уперлась взглядом в стену, как провинившаяся и настырная школьница, не желающая слушать папу. — Я тоже так буду…
— Черта с два ты получишь развод! — злобно и громко процедил Фарнезе, нагнувшись к Анне, показал ей крепкий кулак. Его широко открытые глаза стали черными. — Нет, нет, нет! Глупая женщина, понимаешь ли ты, кому ставишь условия? — Все его лицо нервно передернулось
— Это не условия, это два логических выхода из неопределенности, — спокойно встав, Анна посмотрела на полусогнутую фигуру мужа из-под опущенных ресниц. Пока он медленно выпрямлялся, она продолжала смотреть на него, говоря. — Хорошо. Я уезжаю в Данию, побуду там некоторое время. Ты подумай. Развод мне кажется естественным в нашей ситуации…
— Что ты забыла в Дании? — спросил Фарнезе сухо. Выругался, ухмыльнувшись, — Проклятье! Ну и катись!
— Не понимаю, чем ты недоволен, — Анна взяла с дивана сумочку, с пола небольшой чемодан, собираясь уходить. — Каждый из нас остался при своем…
Она беспрепятственно вышла, спустилась по лестнице на улицу, под мелкий дождик. Остановила первое попавшееся такси и велела ехать до Хитроу.