— Но на самом деле они хотели амулет. — Квентин с растущим отчаянием переводил взгляд с меня на кузена. — Правильно?
— Возможно, — ответила я. — Но Стокен, может быть, захочет убедиться в этом лично. Следовательно, ему обязательно нужно связаться с клиентом для подтверждения выполнения заказа. На все это требуется время, и это обязательно задержит твой окончательный расчет. Однако ты не можешь передать амулет без достойной оплаты. Как бизнесмен, Стокен должен это понимать. Иначе это просто противоречит нормам бизнеса.
— Логично, — добавил Фелан.
Квентин метнул на моего кузена взгляд неоправдавшихся надежд.
— Тебе не пришлось вламываться в склеп Нигеля Никабара, который называется его домом. — Пережитый им ранее этим вечером страх сменился назидательным возмущением, в котором сквозила жадность. — На тебя не выпрыгивали гоблины, взявшиеся ниоткуда. Ты не…
— Сражался с храмовой стражей Кринсани, чтобы тебя не разрубили на кусочки одним ударом? — Голос Фелана был мягкий и тихий. Врагу не пожелаешь хоть раз услышать такой голос. Он подошел к Квентину вплотную. — Я даже начинаю жалеть.
Квентин поднял обе руки и, отшатнувшись, попятился.
— Я не то чтобы неблагодарен, но…
— А звучит именно так, — не отступал Фелан. Отступление — только не для членов моей семьи, слишком хорошо знакомой с такими делами. Если мы потрудились отметить границу земли или воды, мы стоим на своем.
Я подавила сердитый вздох и шагнула вперед.
— Просто расскажи Стокену, что произошло. Но не показывай ему амулет. Ни в коем случае не говори ему, что было в футляре. По здравом размышлении, чтобы у тебя не было соблазна… почему бы тебе не отдать амулет мне? Я придержу его до окончания разговора со Стокеном.
— А ты уверена, что так будет лучше? — спросил Фелан.
Я знала, о чем он подумал, потому что сама осознала это еще раньше. Меньше всего я желала повторения тех ощущений, которые обрушились на меня в переулке, когда Квентин открыл футляр. Но все же я не хотела, чтобы Квентин отдал амулет Саймону Стокену. Если Стокен тряс мешком с золотыми перед носом Квентина, лучше, чтобы амулет исчез.
Квентин растерялся.
— А ты вернешь его обратно?
— Да, верну.
Со временем. Я уже на собственной шкуре испытала, что такое этот амулет. И теперь уж я точно знаю, что не должна допустить, чтобы он попал в руки Сарада Нукпаны. Я даже готова заплатить оставшуюся сумму вознаграждения. Иначе это сделает Маркус Севелин. Для эльфийского герцога тридцать золотых тенари — всего лишь мелочь на карманные расходы. Про себя я бы так не сказала. Информативность была профессиональным правилом вежливости, и мы с Маркусом уважительно относились друг к другу в течение многих лет. Если я влезала в какое-нибудь дело, в котором мог быть заинтересован Маркус, я давала ему об этом знать. В свою очередь, по отношению ко мне герцог делал то же самое.
Я знала, что Маркус будет заинтересован во всем, в чем заинтересован Сарад Нукпана.
Квентин снял цепочку через голову и протянул ее мне вместе с амулетом. Я слегка колебалась, прежде чем дотронуться рукой. Осторожность никогда мне не мешала. Потом взялась за цепочку, и серебряный диск, скользнув вниз, повис на ее конце и стал медленно вращаться вокруг своей оси. С лицевой и обратной стороны на нем была какая-то гравировка и вырисовывался орнамент. Но я ничего не поняла и не разобрала деталей. Как только я дотронулась до цепочки, амулет замерцал. Скорее всего, это лишь отражение света уличных фонарей, а услышанный мною приглушенный звук — игра моего воображения. Металл не издает звуков, пока вы по нему не ударите, но в любом случае он будет звучать не так деликатно.
— Ты слышал? — спросила я Фелана, не отрывая взгляда от амулета.
Он странно на меня посмотрел, потом перевел взгляд за наши спины, чтобы убедиться, что нас не преследуют. Никого не было, он это и так знал.
— Нет. А что ты услышала?
— Неважно. Просто показалось.
Я аккуратно надела через голову цепочку и, когда амулет даже не попытался прожечь дыру в моей куртке, осторожно спрятала цепочку с амулетом под рубашку. Металл приятно грел кожу. Я предпочла думать, что он еще не остыл после контакта с кожей Квентина. Конечно, если бы я все время крутила эту мысль в голове, то в конечном итоге и сама бы начала в это верить.
Главный вход на склад Саймона Стокена обычно охраняли как минимум двое. И если они тебя знают, дела, как правило, идут гораздо быстрее. Первого охранника я вспомнила, но другой был мне незнаком. Зато они оба узнали Квентина, и тот, которого я видела впервые, открыл ему дверь. Охранники Стокена были надежными до тех пор, пока он им щедро платил; а с таким интересным бизнесом, какой был у него, всегда было достаточно монет, чтобы оплатить хорошую службу. Квентин скрылся за дверью. Мы остались на улице, подальше от лишних глаз.