Мы поблагодарил старика и решили, что лучше нам туда сунуться. Несмотря на то, что как он расписал все, что он видел в тот день возвращения друга. Я не собирался отступать, не зря же я приехал в эти дебри. Мой счётчик идёт на месяцы, я хочу жить, хочу видеть, как мои дети вырастут, как заведут семью. Я хочу найти ответы на все свои вопросы и узнать, мог бы я спасти своего друга. На рассвете мы отправились в путь. Дорога, казалась, бесконечной : мы ехали, ехали, ехали. На конец мы остановились у ворот приюта. Он выглядел почти так же, как много лет назад. Его не взяло, не время, не погодные условия. Только заросшая полянка и упавшая вывески говорили о том, что здесь давно никто не живёт. Мы взяли все свои вещи, собрались с духом, я попрощался со своей машиной. Ворота подались нам на удивление легко. Но как только мы пересекли их порог, они захлопнулись. Джим подёргал двери, убеждаясь, что мы в ловушке. Я пытаясь сохранять спокойствие, сказал, что знаю это место хорошо. Я видел, мне друг не поверил, но все-таки кивнул. Мы шли по поляне к главному корпусу, только там мы могли найти ответы в кабинете директора. Ветер все сильнее усиливался, походу, ожидалась гроза. Погода ещё больше, нагружала атмосферу и пугала меня. По рассказам Милорда, в зданиях после темноты нельзя находиться. Значит, мы будем загнаны в ловушку, где можем погибнуть в первую же ночь. Эта перспектива ещё больше нагнетала обстановку. Я обещал супруге вернуться живым и невредимым. Мне кажется, она не отпустила бы меня, если бы не думала, что это наш последний шанс. Заходя в главное здание, я прикрыл на мгновение глаза. Вспоминая проведённые дни здесь в детстве, а далее и в юности. Я проработал здесь и уехал только ради друга. Если бы он не покинул это место, то я бы остался здесь, мы бы остались здесь навечно забытые и никем не нужные. Идя по коридору, я уверено шёл к нужному кабинету. Джим не отставал от меня, я видел, как он достаёт какие-то приборы и проверяет. Эти мигающие кнопочки мне ничего не говорили, я смотрел на стрелки и не мог понять, что они показывают. Мы прошли ещё один коридор, и он замер.
- Мне кажется, мы идём не в ту сторону- произнес он- Здесь нет ничего сверхъестественного. Там, в коридоре было больше, чем здесь. Мне кажется или здание, опутано на определённые сектора. Где-то безопаснее, где-то нет.
- Я не знаю, честно, я не знаю, что происходило здесь эти годы. Я хочу узнать тайны этого приюта, где я провёл почти всю жизнь. Я хочу знать, от чего погибли мои друзья. Понимаешь, Джим? Здесь прошло все моё детство, здесь я думал работать. Я хочу знать, от чего погибли те, кто остались здесь. От чего погиб мой друг, выбравшись отсюда- он кивает и продолжаем путь.
Мы скоро подходим к кабинету, я на секунду медлю как будто там до сих пор сидит человек, и он может на меня накричать. Я открываю дверь, она со скрипом подаётся мне. Мы заходим в кабинет, который не тронуло время. Я говорю другу, что займусь шкафами около стены. Он говорит, что возьмётся за стол. Мы общарили все шкафы, ищем потайные ходы, но ничего нету. Потом я веду друга в комнату, где жил директор. И там мы находим под кроватью какой-то странный проход. Я говорю, что нужно спускаться, и если мы не проверим сейчас его, то мы не проверим никогда. Джим прыгает первым, я за ним, мы идём долго подлинному извилистому коридору. Его прибор давно перестал пикать и что-то показывать. Может, мы неправильно ищем, и нам нужно искать эпицентр. После длительной ходьбы, друг наконец останавливается и показывает мне куда-то в сторону. Я выглядываю за его плеча и вижу железную дверь. Я достаю ключ, который нашёл в директорской комнате, и протягиваю ему. Он вставляет его, и дверь поддаётся ему даже без скрипа. Мы проходим в огромную комнату, на стенах портреты. Я продолжаю рассматривать интерьер и вижу несколько шкафов, иду к ним уверенным шагом. Там я нахожу огромный единственный том, он выглядит очень древним и старым. Я кладу его на стол, чувствую уже дыхание друга за спиной. Поворачиваю, чтобы убедиться, а потом мы открываем вместе книгу. Слышим неприятный хлопок двери, оборачиваемся и понимаем, нас заперли. Для убедительности мы подёргали дверь. Потом вновь подошли к книге и начали её читать. Это была история приюта Энберна. Вся его жизнь от первой постройки до последней жизни. Меня привлек листок который был написан от руки детским почерком.