Яркая декоративность бытия сильных мира сего, роскошь придворной и дворянской жизни сформировали у публики своеобразный вкус — стремление к классическим образцам, к сюжетам из греческой мифологии или римской истории, к притчам из Ветхого завета, рассказанным скупо, без нарочитого стилистического расцвечивания. Монархи XVII столетия Людовик XIII, Людовик XIV и их идеологи кардиналы Ришелье и Мазарини, борющиеся с ослабляющими Францию фрондерами, хотят видеть на сцене в первую очередь строгие решения, законченные ситуации, вывернутые наизнанку политические интриги, наказание врагов и оппозиционеров. Трагедии Корнеля и Расина, а также некоторых других авторов отвечают этому вкусу. Но даже самые серьезные люди не могут быть постоянно серьезными. Они, как все простые смертные, нуждаются в дивертисментах, в смене планов и ракурсов. Так часто порицаемый Мольер оказывается там, где судят свысока, но живут более чем земной жизнью.
Начав с фарсов, Мольер постепенно пришел к созданию комедии положений, серьезной комедии интриги, а затем и высокой комедии, затрагивающей наиболее интересные и актуальные для общества проблемы духовной жизни. Его пьесы синтезировали веселое искусство итальянской комедии дель арте, достижения новой прозы и драмы и широту мысли писателей-либертинов вроде Теофиля де Вио и Сирано де Бержерака. Драматург хорошо себе представляет художественные средства и эстетические принципы итальянской комедии масок: диалект, импровизацию, буффонаду, но также вдохновенную игру актера, его профессионализм, гармоническое слияние всех искусств. Французский фарс на итальянском фоне выглядит как нечто более грубое. Простые анекдоты, скабрезности, некоторая фривольность сопровождаются палочными ударами, попытками совсем неграциозно спрятаться в мешок или под стол, грубостью речи и жестов. Но все вместе это нужно Мольеру, чтобы заставить зрителя смеяться, потому что самое главное правило в искусстве— это «умение нравиться». Законодателем в искусстве не может быть главный идеолог, пусть это даже сам король, а «только публика». Мольер всерьез убежден, что зритель абсолютный судия. Завистливые актеры и педанты судят пьесы, взывая к авторитету Горация и Аристотеля, в то время как надо прислушиваться к мнению добрых людей, которых комедиограф видит прежде всего «честными». В предисловии к комедиям «Смешные жеманницы» и «Школа жен» он говорит о том, насколько трудное это занятие смешить людей, ведь человек не засмеется, если ему не захочется, а если ему смешно, значит, «его проняло».
Первоначально Мольер фантазирует, придумывает смешные ситуации, потом приближается к самой жизни, к естественному, как говорили в XVII веке, «правдоподобному», психологическому анализу «честных людей», их внутренней жизни и намерений. Его интересуют нравы современников, «потому что мы ничего не знаем о людях, если не знаем их нравов». Темы, которые более других его влекут, — это лицемерие и ханжество, ложные попытки изобразить, сымитировать добродетель. Если назначение комедии исправлять пороки людей, то она это делает, не щадя привилегированных, высшую касту…
Родом Мольер из благополучной буржуазной семьи (родился в 1622 году), отец — придворный обойщик короля. Дело это приобретено еще дедом Мольера, человеком не без вкуса, любившим театр. Великолепно разбираясь в тканях — нельзя заниматься убранством комнат без артистизма, — он водит внука в театр и на ярмарки. Посещают они и «Бургундский отель», где в это время играет превосходный комедиант Бельроз. Юный Жан-Батист Поклен (такова настоящая фамилия Мольера) проявляет особое пристрастие к зрелищам. Нарядный мир вымысла кажется ему лучше скучной повседневности. Не интересуясь ремеслом отца, он проявляет недюжинные способности к наукам. На весь курс, древние языки и философию, в коллеже Иезуитов, куда он поступает, ему потребуется всего пять лет. После этого учебного заведения он закончит еще одно— Клермонский коллеж, где, будучи человеком «неблагородного происхождения», он учится отдельно от многочисленных дворянских детей. В программе, кроме языков, естественные науки и философия, в итоге Жан-Батист Поклен выходит из школьных стен весьма образованным человеком, особенно хорошо усвоившим античную философию от Сократа до Эпикура. Затем следуют его занятия в Орлеанском университете, где будущий драматург получает профессию адвоката и легко добивается степени лиценциата. Несмотря на столь солидное образование, Жан-Батисту какое-то время не удается работать по специальности и приходится заменять отца, достигшего преклонного возраста, в его обязанностях обойщика-поставщика его величества. В дальнейшем Поклен и вовсе отходит от полученных им фундаментальных знаний. Начав как актер-любитель, он переходит на профессиональную сцену. Встреча с женщиной старше его по возрасту, рыжеволосой красавицей Мадленой Бежар, превосходной актрисой, решает его судьбу. Он так же, как она, начинает актерствовать, т. е. становиться человеком «другого сорта».