— Несколько месяцев тому назад, — заметил на это Дюфуру другой известный профессор Каррар, — я плыл на пароходе вдоль Савойского берега. Был сильный туман, и пароход должен был остановиться, потому что ничего не было видно. С берега до нас доносился звон церковного колокола, но мы не могли различить, откуда — справа или слева. Видимо, если бы на пароходе был с нами слепой, он мог бы нам сказать, откуда слышен звон?
— Да! — сказал Дюфур.
— Значит, на корабле не хватало слепого лоцмана?
— Очевидно!
— Между Нью-Йорком и Лондоном, — продолжал Каррар, — из-за густых туманов бывают частые кораблекрушения вследствие ошибок в определении направления сигналов с кораблей. По вашему мнению, профессор, слепые, обладающие тонким слухом, могли бы оказаться крайне полезными в таких случаях?
— Несомненно, дорогой коллега!..»
Полковой комиссар перевернул страничку, посмотрел на сидящих за столом офицеров.
— А вот что я выписал из статьи известного русского адвоката Анатолия Федоровича Кони. Хотя речь в этой статье идет об обвиняемых и свидетелях, там есть место, прямо относящееся к нашей теме:
«...известно, например, — пишет Кони, — что у слепых чрезвычайно тонко развиваются слух и осязание. Поэтому все, что воспринято ими этим путем, приобретает характер особой достоверности. Известный окулист Дюфур даже настаивает на необходимости иметь в числе служащих на быстроходных океанских пароходах одного или двух слепорожденных, которые, ввиду крайнего развития своего слуха, могут среди тумана или ночью слышать приближение другого судна на громадном расстоянии...»
Геллер с минуту-другую помолчал, поднял глаза на подполковника Рысева, лицо которого выражало в одно и то же время недоумение и любопытство, и прочитал еще одну, как ему, Геллеру, казалось, весьма важную запись:
«Достаточно слепому один раз услышать тот или иной звук, чтобы сохранять длительное время впечатление о нем и при повторных встречах вычленять его из огромного количества сложных звуковых и шумовых сочетаний...»
— На этом, пожалуй, остановимся, — сказал Геллер, отодвигая от себя блокнот, — хотя у меня тут имеется еще порядочно других весьма убедительных фактов. Но из сказанного мною можно сделать вывод, что от слепых слухачей, благодаря высокой изощренности и избирательности слуха, при соответствующей быстрой подготовке их к боевой службе на звуковых установках, можно ожидать более быстрого, чем до сих пор, обнаружения цели и более точных координат, причем на более дальних расстояниях и высоте. — И снова, глянув изучающе на Рысева, который нервно мял в пальцах папиросу и не решался закурить (полковой не терпел табачного дыма), спросил его: — Ну как, товарищ подполковник, по-моему, разговор шел у нас не загадками, а вполне реальный?
— Так точно, много здесь убедительного, но в военной практике не было примера, чтобы привлекали к боевым действиям инвалидов первой группы, к тому же незрячих.
— В практике войн не было, — теперь уже строго сказал Геллер, — чтобы такой великий город, как Ленинград, был охвачен кольцом осады и чтобы, несмотря на это, противнику оказывалось героическое сопротивление!
— Так точно, — произнес Рысев, вставая.
— Сидите, — сказал Геллер. — На этом, пожалуй, и закончим. Прошу вас поручить кому-либо из ваших расторопных офицеров в течение двух дней связаться с городским Обществом слепых на Петроградской стороне и, как положено, через райвоенкоматы призвать в нашу армию человек десять — двенадцать слепорожденных. Повторяю: не просто слепых граждан, а слепорожденных, в возрасте, скажем, от восемнадцати до тридцати лет.
— Ясно!
— Пока все, желаю удачи!
Капитан Хмелев, которому Рысев поручил провести мобилизацию группы слепых с тем, чтобы 14 января в двенадцать часов пополудни все они были доставлены на Басков к начальнику политотдела, не предполагал, какие ему предстоят трудности.
Никакого транспорта ему не дали. Он вышел из штаба армии в десять утра и больше часа добирался пешком на Петроградскую сторону в городское Общество слепых. Но никого там не застал.
Разыскав в подвальном помещении дворничиху, которая готовила на железной печурке какое-то варево, спросил, бывает ли кто-нибудь в Обществе, и та, недоверчиво глянув на незнакомого капитана, сказала, что днем обязательно бывает один старичок слепец.
— Он у них тут за главного дежурит...
— А сами слепые приходят к нему на прием?