Кто знает, назовёт ли меня его жена лапочкой. Не та ситуация. Её отношения с Андреем Белым сейчас не имели значения.
— Любовь Дмитриевна, вы не возражаете против скромной приживалки?
Узкие глаза сощурились.
— Средства для содержания найдутся. Господин Андреевский, где вы возьмёте приживалку? Именно женщину?
— Искренне надеюсь, что бывший начальник не догадается.
Увы, дальше рассказывать не о чем. Будь желание, всё равно публика получила бы двусмысленность.
Глеб Викторыч сопел в усищи, будучи теперь вне поля зрения биографа. Прощай, толстомордая Важная Шишка. Называй самого себя «широким», если хочешь.
Pozjé v Parijé
Арсен Бернар, инженер-француз, младший сотрудник III группы под легендой инженера (раньше, сейчас не актуально) Эжена Мартена. Запал на будущего старшего сотрудника I группы Елену Ершову. Действует в Альтернативном Париже с 1909 г. Ранее — в том же географическом пункте в 1907—08↔2023—24. Выяснял подробности судьбы выжившего Ван Гога.
За кадром: Жерар (фамилия), школьный друг Бернара, художник. В III группе средний сотрудник под легендой карикатуриста. В отличие от Арсенища, к Ершовой не подкатывал. Монкорже, преподаватель русского языка соответствующего происхождения, научил ему Бернара. Старший сотрудник III группы. Действует под легендой преподавателя истории Дорлеака. Дмитрий Р., частный детектив, и его сестра Елена Р., офисный работник (приходятся двоюродной роднёй сотруднику II группы). Средний и младший сотрудники под легендой частного детектива и помощницы. Один из агентов — парижский полицейский сыщик, фанат Италии.
Арсен признал самым счастливым в своей жизни тот день, когда ненаглядная прислала письмо. Через старшего сотрудника и резидента. Что бы он ни подозревал, русская девушка его любит. Когда у обоих закончится тяжкий труд в Службе, тогда перейдут к личной жизни. Если ничто не помешает.
Если рассуждать об историческом Париже (без реалий иного мира), Елисейские поля в те времена не воспел Джо Дассен. Перед Лувром не возвышалась пирамида, а в нём не украли «Мону Лизу». Галльскую войну не изображали смешной. Никто не догадывался, что Эйфелева башня может быть видна из каждого окна (и что с ней сделали в «Больших гонках»).
Зато в параллельном мире столица вполне себе видела африканцев, арабов и прочее. Альтернативные факторы изменили общественное сознание, так что западная мода отказалась в том числе от макси-юбок (для сравнения подходит хотя бы сцена группового танца из советской экранизации «Мадемуазель Нитуш»). У них носят федоры и наручные часы. Сюда же абстракционизм и тому подобные искусства.
В альтернативном 1909 году, в июне, Арсен Бернар в соответствии со своей легендой нянчился с малышом. Видела бы его Нене, она же Лена, предмет Арсениного нежного чувства. Она сказала бы, что так положено. Парень сначала ломался, возражал против не мужского занятия. Кто он им, Мэри Поппинс, которая в фильме действует именно в самом начале века? Только потом узнал, из какой семьи малютка. Его родители — Пикассо с альтернативной возлюбленной. Личная жизнь исторических персонажей здесь может быть другой (что примечательно, местный Пикассо в 1900-х проживал в квартире, а не в деревянном общежитии для богемы). А у иномирового кубизма имелся некий предшественник.
Разговаривал бедолага мало с кем, быстрый темп речи почти никого не смущал. Для начальства Бернар проходил под прозвищем «Пьеро». Его замучили параллелями, видите ли, в Мире-1 живут два других Пьеро, с фамилиями «Блок» и «Вертинский». Ах да, инженер по долгу службы нянчился с карапузом. Из-за него Шеф обозвал нелюбимого подчинённого странным выражением: по сути la nurse moustachue, а буквально des nurses le moustachu. Чтобы жертва профессии не ломала голову, начальник сослался на некий советский фильм. Понятнее не стало.
До того, как Арсен ушёл в другую реальность, Лена-Нене посоветовала советского певца Евгения Мартынова. Выбор пал на песню «Ты приносишь мне рассвет», красивый текст получился очень уж подходящим для любящего сердца. Когда дело дошло до составления легенды, Арсен выбрал имя «Эжен Мартен» именно в честь исполнителя.
Жерар в соседнем мире трудился на поприще карикатур. По господам Дюбененам проехался, молодец, но и своей стране спуску не давал. А совсем не туда тяга к культуртрегерству. Якобы иномировым читателям не хватает современных комиксов, хотя бы адаптированных. Что ответит Арсен? В 1909 году французы не знали ни Фантомаса, ни «Карамболину-Карамболетту», ни многое другое, да и приключения Адель Блан-Сек увидели не её современники. Срочно нужно исправить (здесь уместна табличка «Сарказм»). Допустим, альтернативные японцы уже рисуют себя с огромными глазами. Допустим, в здешнем Греческом королевстве и в независимой Финляндии уже есть сиртаки и летка-енка, а ещё кое-где может летать обер-герой в кальсонах поверх штанов. Даже при таком раскладе никого они не волнуют. Своих забот полно.