Мэр перечислил фишки своих друзей. На новом флаге Аляски сейчас красная звезда на синем фоне, на гербе двуглавый орлан. Полицию переименуют в фелицию. Река Юкон послужит аналогом Колымы. Раз уж Сибирь и Аляска — «два берега» (слова из песни, если верить мэру). В будущем Веселов продаст Шифферу железяку на замену замку для ворот. Личная идея главаря города.
Вот кто меняет ход истории в отдельном регионе. Сразу мелкие политики и всякие парни-фантазёры.
Под окном отъезжал мерс. Гришка не сразу заметил, как Веселов полапал Ирку и оставил их обоих в одиночестве.
Долгая тишина. Круглое девичье лицо покрылось улыбкой. Автор креатива свистнул от изумления.
— Ничего себе мы натворили трындец.
В. М. Пуришкевич: «Отважных персон, что согласились с законным появлением за Беринговым проливом Никанора Шиффера, наши вороги и антирофийские супостаты обзывают „держимордами“, как любезно сообщает Новостной граф. И пущай! Можно возразить, что господин Шиффер растёт из социализма, а господин Фомкевич — еврей, но какова их природа, чем выражена их политика? Сии государственные мужи — воистину сильные лидеры. Их самодержавие вызывает уважение и восхищение. Да воцарится красная власть над ныне союзной нам Аляской!»
У. Л. С. Черчилль: «В первую очередь Царь запустил цепь прискорбных событий. Почему следующим шагом стало движение одной из близких для нас стран в пропасть? На смену адекватным силам пришли красные флаги. Сочувствующие рады контрасту с предыдущими временами, когда Аляска, цитирую, „целовалась с либералами, англосаксами и Евроштатами“. Формально оставшись отдельной страной, фактически полуостров потерял независимость. Можно только благодарить Провидение за то, что власти Мосхны и Евстафца не попрали международные нормы в плане аннексий. Закон они применяют как бумажный носовой платок: высморкались и выкинули».
Ф. И. Шаляпин: «У жуткой смеси из-за Берингова пролива мало общего с цивилизованными странами. Вождь рассчитывает на признание, но что-то подгнило в Евсеевом царстве. Дозвольте злободневную песню».
Дополнительно
Кто кого?
В ином мире теперь конец мая 1909 года. Разведчица из Службы параллельности Елена завершала изыскания с ракетами. Осталась другая тема, которая связана с судьбой одного из прадедов нашего Шефа.
В Градец прибыл мужественный барин Виталий Добровольский, его сопровождала чересчур эффектная девушка. В нашем мире она приходилась Родиону Моисеевичу прабабушкой. Так уж вышло, что бывший директор гимназии увёл несостоявшуюся невесту у подчинённого. Лена однажды передала ей привет от правнука высунутым языком. А брат Паша сравнил эту зазнайку с результатом фотошопа. Шеф вообще назвал мутантом.
Софья Фотиева побывала бы на очередном балу. Вечером царя дома не было, и с гостьей встретилась его одиозная дочь Агния, у нас известная как «Большая крокодила». Недавнее волнение столицы (которое из-за Соньки) она пропустила. Было некогда.
Павел Шишкинский (он Елене когда-то очень понравился) не просто один из агентов, а вполне себе «особа, приближенная к анпиратору». Этим воспользовался Шеф. Перед «витязем» встали сразу три задачи: вести светскую беседу с Добровольским, следить за Фотиевой, не очароваться ею. Барышня-картинка ему даже подмигнула (ага, в присутствии собственного мужчины).
Осведомитель в чине надворного советника сидел в кресле возле Добровольского. Собеседник c низким голосом отличался грозным взглядом, а мускулистый Шишкинский с мурлыкающими интонациями казался добродушнее, большие усы словно приподнимались сами собой. Ладонью он упёрся в подбородок, взгляд направлен в одну и ту же точку. Туда же смотрели придворные мужского пола. На другом конце зала встретились две глазастые особы: высокая тёмно-рыжая синеглазая и миниатюрная русоволосая голубоглазая. По мнению агента, первая достойна короны «Мисс Рофии», а вторая стала бы вице-мисс. Новоприбывшая в открытом платье в первую очередь завертелась, чтобы все оценили, какая она фигуристая, только потом сделала перед царевной реверанс. Опустив безупречные ресницы, и с трудом сдерживая улыбочку.