Маленькая аккуратная грудь будто манила его твёрдыми камушками светлых сосков. На её теле он обнаружил две татуировки — туча бабочек, которая примостилась на шраме от аппендицита, который был замаскирован под травинку. Разноцветные бабочки по очереди слетали с травинки вверх по животу, плавно перемещаясь на спину.
Ещё одна татуировка — стая летящих птиц, которые галочками летели будто от самого её сердца в сторону левого плеча. Вадим терпеть не мог татуированных баб, но глядя на её тело, оно не вызывало в нём брезгливости, которую он обычно испытывал к наколкам.
— А ты не только Отбитая, но и бесстыжая, за минуту разделась, если не быстрее, — усмехнулся он.
— У меня лучшая подружка стриптизёрша, у неё нахваталась.
— Ну, и друзья у тебя, конечно, только плохому учат…
Он тяжело вздохнул и обошёл её сзади, пригнулся к уху и тихо сказал:
— Я не сделаю ничего плохого и не сделаю тебе больно. Ты мне доверяешь?
— Чувак, я тебя три часа знаю, как сам-то думаешь?! — протянула Отбитая.
— Мама тебе не говорила, что садиться к незнакомым мужчинам ночью в машину нельзя?
— Говорила, только я её редко слушаю, она обычно херню всякую несёт, — встрепенулась девушка. — Я, кстати, что-то не помню, ты на мой вопрос про маньяка, что ответил? Да? Нет? Не знаю?
— Сейчас проверим, на тебе.
— Только никакого орального секса! Я ипохондрик, мне нельзя без справки, иначе я отсюда прямо в психушку поеду с панической атакой! — заверещала она. — И, надеюсь, у тебя есть презики, потому что у меня нет!
— Я тебя услышал, у меня есть. Не двигайся, не оборачивайся и молчи, сюда обычно не разговаривать приходят.
Уверенными и чёткими движениями он сложил обе её руки за спиной, она только пискнула, но не вырывалась. Он стянул ей руки ремнём за запястья, не совсем туго, однако, освободить их было нельзя, потом развернул девушку к себе лицом и встретился с её большущими удивлёнными глазами.
— Вот теперь почти верю, что никогда такого с тобой не было, Отбитая, — усмехнулся он. — Либо ты очень хорошо отыгрываешь.
Вадим убрал покрывало с кровати, открыл пачку презервативов и кинул парочку на кровать, остальные на тумбочку около неё. Он полностью разделся и обнял её сзади, схватив её за бёдра и прижав попой к своему возбужденному члену. Отбитая задержала дыхание, но не обернулась и даже молчала, как он и сказал.
Он обхватил её рукой и прижал к себе всем туловищем, её связанные руки упёрлись ему в живот. Твердым движением он развернул её за голову вбок и слегка поднял подбородок, чтобы смотреть ей в глаза — страха всё ещё не было, только возбуждение. Вадим провёл большим пальцем сверху вниз по её губам, оттопырив слегка нижнюю.
— Достань язычок…
Она покорно высунула кончик влажного языка, он смочил об него большой и указательный пальцы, опустил руку ниже и начал легонько теребить её правый сосок, который тут же затвердел. Обладательница груди в его руках судорожно вздохнула и закусила губу. Он обхватил обе её груди ладонями крепко стиснул, Отбитая громко застонала. Вадим развернул её к себе лицом, прижав её трепещущее от возбуждения тельце к своему.
Она не могла его обнять, не могла оттолкнуть, могла только подчиняться его рукам, которые управляли её действиями. Вадим взял её за затылок прихватив волосы и прижал её рот к своему. Он нашёл её длинный язык своим и долго не оставлял его в покое, Отбитая тихонько постанывала и будто с трудом стояла на ногах.
«Ты что уже готова?» — удивлённо подумал он. «Готова…» — подтвердили его пальцы, которые он просунул ей между ног.
Вадим сел на кровать и насадил её сверху на свой член, не забыв надеть презерватив.
— Давай-ка поработай сама.
Придерживая её за спину одной рукой и за бедро другой, Вадим не переставал целовать её в губы, шею, плечи. Слегка приподняв её он даже успел добраться языком до её сосков. Отбитая двигала бёдрами уверенными и привычными себе движениями, пока его руки всё крепче сжимали её в объятиях.
Она вся покрылась мелкими бисеринками пота от усердия, и, похоже, уже была близка к завершению и словно обессилела, откинув голову назад. Вадим взял дело в свои руки и насаживал её на себя резкими и сильными движениями.
Отбитая на всю голову доверилась ему, отдалась полностью, уткнувшись головой в его плечо, она двигалась так, как он ей велел и не возражала. Она всё чаще задерживала дыхание, напрягаяясь, как натянутая струна. Наконец, резко вдохнула и вся задрожала, прижавшись к нему всем телом. Он ощутил, как её внутренние мышцы сжались вокруг него, и она застонала, выдыхая весь накопившийся воздух.