Глава 11. Виновен
Выйдя на улицу, Вадим отошёл подальше от входа и людей, засунув руки в карманы, он невидящим взглядом смотрел на стоянку автомобилей, которые мерцали каплями дождя на металле.
«Когда нибудь ты будешь меня на такой катать» — говорила ему Лена, когда они видели крутые тачки. Два детдомовских отброса общества часто гуляли по городу пешком, держась за руки, она ела мороженое, она его обожала. Как обожала яркую красивую жизнь за стенами их общего дома. Лена с завистью смотрела на девочек в красивых шмотках, на мальчиков за рулём дорогих машин, она хотела другой жизни и постоянно говорила об этом. А чего хотел Вадим? Того же самого. Вырваться из удушающих объятий бедности и одиночества вместе с ней. Он старался только ради неё, он работал ради неё, он отказывал себе во всём ради неё. И что получил в ответ?
В восемнадцать лет им обоим дали квартиры, положенные от государства, обычно их приходилось ждать годами, стоя в очереди, но директор их детского дома была женщиной со стальными яйцами и обширными связями. Её воспитанникам квартиры выдавали сразу. Вадим прожил в своей меньше полугода, прежде чем уйти в армию. Он оставил Лене ключи, сдав квартиру, когда он вернулся бы, на счёту была бы приличная сумма, которой хватило бы, чтобы стать ближе к их общей мечте.
Лена не хотела ждать, ей нужно было всё и сразу. Вспоминая её сейчас, он не понимал, как он не замечал её отвратительного поведения, в том числе и с мужчинами вокруг. Она флиртовала, кидала недвусмысленные намёки, вульгарно одевалась, но было в ней что-то притягательное, от чего у Вадима сносило крышу.
В картонной новостройке, где им дали квартиры, детдомовских было много, они сбивались в коммуны, продолжая держаться вместе знакомыми компаниями. Лена постоянно пропадала на гулянках, пока он работал у Игоря ещё до армии. Когда он предъявлял претензии, она устраивала истерики и уходила от него, мотая ему нервы. Он извинялся и всегда её возвращал, она была ему нужна.
Когда он вернулся из армии, изредка получая от неё письма, Лена жила в его квартире, свою продала, её обманули мошенники, она влезла в долги. Все накопления и год своей жизни он потратил, чтобы ей помочь. Весь этот год он работал у Быстрицкого. Делал, что говорят, не задавал вопросов и марал свою совесть. Ради неё.
Вернувшись как-то домой, он увидел свою девушку в своей постели, голую, с их общим знакомым в обнимку. Он молча развернулся и ушёл, побоявшись, что сядет, далеко и надолго за двойное убийство. Вадим тогда пришёл к единственному человеку, который был готов его выслушать — к Игорю, от которого он скрывал истинную причину того, почему он работал у Моржа и отказался работать у него. Игорь слушал его, сочувственно качая головой, с отеческой жалостью глядя на кулаки Вадима, сбитые в кровь о стены подъезда. Он сказал ему тогда, что пришло время спасать самого себя, а не любимого некогда человека.
Вадим вернулся к себе домой только затем, чтобы выкинуть оттуда Лену. Они поругались, она обвиняла его в том, что он на неё давит, уделяет мало внимания и всё время работает, сверху накинула ещё тонну претензий. В итоге её измена стала всего лишь закономерным результатом его ошибок. Лена громко хлопнула дверью, когда ушла от него в очередной раз, с полной уверенностью, что Вадим её вернёт. Но он сбежал сам, из своей собственной квартиры, продав её по-быстрому и больше Лену никогда не видел. От знакомых он слышал, что она опустилась до самого дна, села на иглу и умерла от передоза.
Вадим слез с иглы Лены, слез с иглы Моржа, потому что Игорь протянул ему руку помощи.
Но как слезть с иглы, которую вогнала ему под кожу Бесстыжая? Может надо было просто не видеть её некоторое время? Он пока был к этому не готов, если он не видел её на работе хотя бы один день или она не отвечала на сообщения, Вадим, как маньяк, следил за точкой на карте и ему становилось спокойнее. Катя была похожа на Лену только тем, что у него были сильные чувства к обеим.
Одна его половина хотела избавиться от этих чувств, другая хотела взвалить её на плечо и увезти куда-нибудь, где можно попробовать хоть цепью приковать её к себе. Порыпается немного, потом привыкнет. Признание в этом самому себе уронило на его голову такую тяжесть, что он опустил её, прикрыв веки.
— Уже уходишь?
Вадим вздрогнул, услышав голос Сергея, повернулся к нему, тот пристально смотрел ему в глаза, колючим холодным взглядом голубых глаз.
— Да, не люблю вечеринки.