— Да нет больше ракет у нас — раздалось по связи. — Остались только заряды, но ими не разнесешь ничего.
— Ну так хоть траекторию изменишь — ответила Рин. — Несколько часов еще придется потерпеть.
Каких уж там часов, тут минуты длились вечно. И даже после проверки барьера на прочность, у меня все равно оставалось очень неуютное ощущение внутри. Какой уж тут уют, когда в тебя здоровенные раскаленные глыбы летят, а земля ходуном ходит. Вообще, вся эта поездка больше походила на путешествие на обычном корабле в шторм, когда нас кидало из стороны в сторону не переставая. А вместо волн воды в нас летела земля и то и дело ударные волны от взрывов. Только сейчас я понимал, почему Кристен была так сильно против этого безрассудного плана.
— А как же поля? — спросил я у Эллис. — Такими темпами тут все посевы будут уничтожены.
— Так смысл дарри выращивать еще и в том, что восстановить все можно очень быстро — объяснила Эллис. — Он же неприхотлив, я рассказывала. Ты вообще о чем думаешь, когда вокруг такое творится?
Действительно, думал я о какой-то ерунде. Наверное, так проявлялась у меня защитная реакция мозга, который уже давно был измотан переживаниями и опасениями и теперь отвлекался на всякую чушь, лишь бы отвлечься от того, что творилось за снаружи. Но больше всех была напряжена Рин, ей приходилось справляться с препятствиями, которые возникали перед нами с завидной регулярностью. То это были вырванные с корнем деревья, то гигантские валуны, совсем недавно бывшие скалами. Иногда все это не просто валялось на нашем пути, но еще и летело навстречу. Впрочем, от таких сравнительно небольших объектов, нам помогала Кристен, пользуясь зарядной установкой. К счастью тут уже боезопас был не ограничен, основным условием было, чтобы не произошел перегрев. Кристен, надо признать, довольно умело справлялась с поставленной задачей и больше в нас ничто не влетело.
Я вспомнил недавние слова Рин про пользу стресса. Надо сказать, сейчас уже был явный перебор и без подобного я мог бы и обойтись. А ведь еще предстояло как-то отсюда выбираться, но об этом было еще слишком рано думать. Сколько мы в действительности ехали в этой обстановке, я так и не понял.
— Все, совсем недалеко осталось — сообщила Рин. — Присмотритесь, там уже об барьер метеоры бьются, каньоны рядом.
Это не могло не радовать, по крайней мере наши шансы не свалиться в какую-нибудь свежую пропасть или быть раздавленными каким-нибудь пролетающим валуном, уменьшались под барьером. Рин следовала заранее выстроенному маршруту, несмотря на все сложности управления в подобных условиях. Вскоре уже отчетливо было видно то, что при сканировании с корабля мы приняли за полости. На деле это оказалось гигантским ледяным панцирем, каким-то образом распространившемся со скал и накрывающим целую долину своим навесом. Выглядело это как какая-то аномалия, но довольно величественная. Впрочем, аномалий для меня здесь итак хватало, а вот Эллис и Кристен смотрели на это, как на обыденное явление.
— Судя по результатам сканирования, если пойдем под этим панцирем, попадем куда нужно — сообщила Рин. — Именно пойдем пешком, вездеход я оставлю спрятанным в какой-нибудь груде льда.
На это заявление все отреагировали довольно спокойно. Самое страшное уже было позади, теперь нас уже защищал барьер, выставленный местными. И несмотря на все рассказы о случайных сбоях, я им все же доверял, ведь в подобной обстановке они жили уже не одно столетие. Тем более, как мне казалось, то каньонное здание было настолько засекреченным, что владельцы не могли позволить себе, чтобы оно хоть как-то пострадало. Мне это место казалось одним из наиболее безопасных в данный момент на всей планете.
Как Рин и планировала, мы спрятали Тарнарон в довольно надежном месте, как только оказались под ледяным панцирем. Во всяком случае, если не знать, где именно находился вездеход, найти его было нереально.
Дальше мы продолжили наш путь уже пешком. Основной тяжестью было оружие, которого мы набрали достаточно для возможных стычек с военными. Теперь нас защищал не только барьер, но и странный ледяной панцирь, на удивление прозрачный. Из-за этого пространство, где мы шли, периодически освещалось резкими вспышками от взрывов метеоритов, сталкивающихся с барьером.
Когда наступил вечер, проявила себя и местная растительность, от которой исходило приятное голубоватое свечение. Весь новый пейзаж казался каким-то нереальным, исходя даже из того, что это была долина под ледяным покровом, не говоря уже о красках, наполнивших ее. Но теперь можно было не сомневаться, то что мы видели — не иллюзии, наш мозг больше не мог видеть подделку. В какой-то момент меня даже охватила какая-то необъяснимая эйфория, вызванная то ли местными видами, то ли из-за понимания того, что метеоритный кошмар был позади.