— Да ладно, ты серьезно решил, будто все сном было? — я и не заметил, как рядом со мной оказался знакомый силует.
— Понятно все — слегка растерянно ответил я, правда и не был шокирован, поскольку все еще сомневался. — Снова иллюзии?
— Отуда бы им взяться — ответила незнакомка. — Это хуже иллюзий.
— Так объясни, что это. И не лезь в окно, нет там ничего нового. Или хотя бы сними уже капюшон несчастный, мешается — немного раздраженно сказал я. Надо сказать, роста она была и правда небольшого, а из-за ее стремления выглянуть в окно, мех капюшона лез мне в лицо.
— Да пожалуйста, уже можно, наверное — неожиданно ответила незнакомка и сняла капюшон.
— Ясно, можешь обратно одеть — ответил я через некоторое время разглядывания. Проблема была в том, что я смотрел на нее фактически в упор, но ничего не видел, будто смотрел сквозь нее. Примерно такие ощущения возникают после сна, где кого-то увидел, а лица вспомнить не можешь, даже осознать. — Сложно так сразу было сделать? К чему эта маскировка вообще?
— Если б я так сразу сделала, вряд ли ты был бы готов к такому зрелищу — ответила она.
— Да к какому зрелищу-то, если все равно ничего не вижу? — удивился я. Впрочем, отчасти, она была права. Наверное раньше меня подобное бы напугало. — Так о чем ты говорила, что там хуже иллюзий?
— Воспоминания, к примеру — ответила незнакомка. — Во всяком случае, ты ими слишком увлекаешься.
— И что плохого, чтобы помнить? — спросил я.
— Нет, ты не путай — прервала она меня с присущей ей серьезностью. — Помнить — это одно, а параллельно жить ими — совсем другое.
— И чем плохо? — вновь спросил я.
— Воспоминания, прошлое — это как водоем. У кого-то это целый океан, у кого-то обычное небольшое озеро. Но суть остается одной. Погрузишься слишком надолго и можешь утонуть, к реальности не получится вернуться. Опасность в том, что уж больно притягательны эти водоемы, их гладь безмятежна, ведь уже все свершилось. А потому они кажутся абсолютно безопасными. И с полной уверенностью, что все в порядке, ты погружаешься с каждым разом все глубже и глубже. И не заметишь, как пройдешь точку невозврата.
— Это ты так напугать пытаешься? — удивился я непривычному красноречию.
— Больно надо. Предупредить — более правильное слово — ответила она. — Ирония в том, что вот так копаться в воспоминаниях, как это делаешь ты — бессмысленное занятие по одной простой причине. Рано или поздно, "здесь и сейчас" так же превратится в воспоминания. А ты снова, все так же будешь рыться, только уже в них. Получается, сам от себя отставать будешь. Не от кого-то там, до кого в принципе и дела нет, а сам от себя. Это в какой-то мере, тоже иллюзия, конечно. Но ее особенность в том, что создаешь ее ты сам, а не кто-либо извне.
— Звучит угрожающе — слегка задумавшись, отозвался я.
— Ну вот тебе еще один гнусный пример — будто пыталась меня в чем-то убедить незнакомка. — Все это сродни передачам каким-нибудь или сериалам, которые себя исчерпали и теперь вынуждены крутить одни повторы. А потом и еще более тяжелая стадия идет-"нарезки лучших моментов", которые, к слову перестают быть лучшими, так как их до дыр затирают. И все это вместо того, чтобы собраться и создавать новые. Точь в точь, как воспоминания. Так понятнее?
— Да я в общем-то тебя с первого раза услышал — ответил я. — К чему было все эти сравнения приводить — не ясно.
— Ну так а чего ты все еще здесь, в своем воспоминании? — спросила незнакомка.
Что ж, и правда было наивно полагать, что больше двух лет окажутся сном. Одновременно с дымом сигареты растаяла и незнакомка, а вслед за ними начали исчезать улицы, дома. Настал черед и балкона вместе со мной.
— О, очнулся — послышался голос Эллис.
— И долго я так пролежал? — спросил я, протирая глаза. К слову, головная боль чудесным образом передалась мне из отключки.