Например, рапрайцам — представителям планеты Раправия — ни в коем случае нельзя смотреть в глаза. На это имеют права лишь члены их семьи или те, кому это позволили. Если же кто-то посторонний сделает это, такой поступок сочтут едва ли не объявлением войны.
Говорят, что в глазах рапрайцев спрятана сила, и они могут делиться ею с тем, кто встретится с ними взглядом. Ну, это просто слухи, неподтверждённые ничем. Те, кто действительно могут смотреть им в глаза, никогда не распространяются на этот счёт, а смельчаки, кто пытаются сделать это без разрешения, долго не живут. Слышала, что умирают они в муках, и это поистине ужасающее зрелище.
Гости сменяют друг друга. К каждому приходится подойти, поприветствовать и провести светскую беседу. Это утомляет немного, но я уже привыкла к этому.
Единственное, что мне не нравится — это то, что азравийцы всё ещё не прибыли. Это плохо. Очень плохо, ведь именно с ними должен состояться серьёзный разговор, который либо поможет спасти нашу планету, либо…
— Пап, я отойду ненадолго. Хорошо?
— Конечно.
Глава 2
Пока добиралась до уборной, с моих губ не сходила улыбка. Несколько раз приходилось останавливаться, приветствуя кого-то. Когда же я, наконец, добралась до злосчастной уборной, то смогла сбросить маску со своего лица.
От напряжения немного разболелась голова. Немного помассировала виски, сходила в туалет, подправила макияж и с новыми силами направилась в банкетный зал.
Поворачивая по коридору, чтобы добраться до нужного места, я споткнулась и едва позорно не упала, но оказалась подхвачена чьими-то сильными руками.
— Какая красотка угодила в мои объятия, — услышала я незнакомый мужской голос и тут же подняла взгляд. И именно в этот момент я готова была проклинать себя на чём свет стоит.
Передо мной стоял азравиец, представитель планеты Азравия. Это именно с ним отец сегодня должен вести переговоры. Боже, это же надо было так опозориться!
— Прошу прощения за мою неловкость, — тихо говорю я, отступая от незнакомца.
— Жаль, что у меня мало времени. Иначе я бы непременно занялся твоим воспитанием, — усмехнулся азравиец, и больше ничего не говоря, пошёл вдоль коридора, а за ним и его охрана.
Злость вспыхнула во мне, но я её тут же в себе погасила. Нельзя проявлять эмоции. Однако тяжело это сделать, когда перед тобой представитель самой отвратительной, на мой взгляд, планеты.
Азравия — очень богатая планета. О её современных технологиях можно только мечтать. Однако есть то, что вызывает у меня отвращение. У них все женщины бесправны. Они никто, лишь приложение к мужчине: к отцу, к брату, к мужу. Их жизни ничего не стоят. И для той планеты эта норма.
Многие планеты к этому отрицательно относятся, но никто не рискует идти против азравийцев. Слишком сильная у них планета. Именно поэтому с ними выгоднее дружить.
Мне немного понадобилось времени, чтобы прийти в себя после такого провала. Собравшись с мыслями и вновь нацепив на лицо любезную маску, я всё-таки отправилась в банкетный зал.
Вечер продолжался. Снова множество улыбок, вежливых разговоров, но теперь я постоянно чувствовала на себе чей-то изучающий взгляд. Пару раз мне удалось его поймать. На меня смотрел тот самый азравиец, и мне его взгляд совершенно не нравился. Он пугал до дрожи в коленях.
Когда отец с азравийцем скрылись, видимо, чтобы продолжить переговоры в уединённом месте, я облегчённо вздохнула, больше не чувствуя на себе чужих глаз.
Дальше вечер продолжался в более спокойной обстановке, но это было ровно до того момента, пока отец не позвал меня к себе.
Направляясь на второй этаж, я чувствовала неладное. Меня не должно быть на этих переговорах, ведь по понятным причинам азравийцы обсуждают деловые вопросы только с мужчинами. Так почему меня вызвали?
Постучавшись, я открыла дверь и шагнула вперёд.
— А вот и моя будущая жена пожаловала, — на губах азравийца растянулась довольная улыбка, а я впервые за много лет не смогла удержать на лице свою привычную маску, которую всегда надо носить при посторонних.
Удивление, шок, неверие. Уверена, именно это всё отразилось на моём лице.
Будущая жена?
Что это, чёрт возьми, значит?
***
— Маргарита, давай поговорим! — в очередной раз попросил отец, когда мы уже были дома.
— Поговорим? И это после того, как ты продал собственную дочь в рабство?
Я была зла. Нет, я была просто в БЕШЕНСТВЕ! Удивляюсь, как смогла до конца вечера ходить с натянутой улыбкой, не позволяя себе закатить скандал отцу при представителях других планет. Наверное, слишком хорошо меня выдрессировали, вкладывая в голову знания этикета и понимание того, что никто и никогда не должен знать о моих разногласиях в семье. Это всё всегда решается без посторонних.