Глава 6
Знаете, что может быть хуже надежды? Неправильно поданные хорошие новости. Конечно, никто и не собирался делать меня королевой так сразу, но леди Орлеана, как всегда, услышала именно то, что хотела услышать. Или же она запудрила мне мозги вполне осознанно. Потому что ей нужно причинить мне боль, неудобство, обломать по полной программе, показать, что я в целом-то никому не нужна, если не получу нужный статус.
И плевать, что наша семья корнями уходит к королевской. И плевать, что мы один из старейших родов. И плевать, что именно у нас, если верить преданиям, есть шанс вернуть истинную магию в Скилганию. Плевать на все. Главное, поиздеваться над дочерью.
Мне все детство казалось, что мать лишь прикрывается долгом и семьей. А на самом деле наслаждается процессом.
Меня подобрали с мраморного пола, отнесли в спальню, где я провалялась, как никому не нужный куль муки, несколько часов. Когда я пришла в себя, уже рассвело. Служанки раскрыли портьеры, солнце слепило глаза.
Я ненавидела утреннее солнце. Я с трудом подтянулась на руках и села в постели. Спина снова болела, но это была тупая, растянутая боль, которая уже сходила на нет. Я запустила руку в волосы, с удивлением обнаружив там нитки жемчуга. Владычица, они даже не потрудились разобрать прическу.
— Доброе утро, ваша светлость.
Я подскочила на кровати и инстинктивно притянула покрывало к груди. Этот низкий, глубокий голос был мне знаком. И уж его-то я точно не ожидала здесь увидеть. В моей спальне! Какая вопиющая бестактность.
— Не знала, что в Асцерне приветствуется посещение девушек в их спальне незнакомыми мужчинами. Ваша светлость.
Черные обсидиановые глаза лорда Тайны сверкнули в тени. Мужчина откинулся на спинку кресла, сложил пальцы домиком и опустил их на колено. Он был весь соткан из мрака. Или притворялся.
— Не приветствуются, но из любого правила есть исключения, особенно, когда ты служишь в тайной канцелярии и занимаешься делами государственной важности.
Какими делами, придурок? Найти королю шлюху подороже и сосуд поцелее? Омерзительно.
Но вместо этого я растянула губы в улыбке, поправила локон (хотя зачем, прическа была безнадежно испорчена) и наконец выпрямилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Он не стал пялиться на плохо скрытую тонкой ночной рубашкой грудь. Может, ему вообще на меня плевать?
— И какие дела государственной важности привели вас в мою спальню?
Что ты несешь, Кифа, заткнись. Это лорд Тайны, ему стоит щелкнуть пальцами, и тебя размечет на частицы, даже сама память о тебе исчезнет из Асцерны. Это один из сильнейших магов, брат короля. Заткнись, пожалуйста, девочка, и давай просто с ним поговорим, выслушаем его и сделаем, как скажут. Или не сделаем, но это все будет потом.
— Леди Орлеана рассказала вам о деталях нашего разговора, это было преждевременно. Но теперь я сам должен посвятить вас в то, что будет происходить в ближайшее.
— С каких это пор мужчинам не все равно, что чувствует женщина?
Его глаза полыхнули ледяным блеском, а губы сжались. Я засмотрелась на них. Аккуратные, тонкие, но не слишком, четко очерченные. Они придавали его лицо особенно величавый вид. Где-то внутри застрял горячий комок, к щекам прилила кровь и я отвернулась.
— А кто говорит о ваших чувствах? — спокойно спросил лорд Валиал. — Я должен убедиться, что вы готовы к отбору и понимаете, что будет происходить.
— К отбору?
— Вы же не думали, миледи, что его величество Дориан женится на той, которую никогда не видел?
— Но Старейшины?…
Лорд рассмеялся. Вздрогнув от этого смеха, я обхватила себя руками, будто неожиданно наступила зима. И уже через мгновение мои плечи укрыл плотный мягкий плед. Я вскинула голову — Валиал улыбался.
— Эти глупцы могут лишь рекомендовать. Но ваше имя действительно в списке.
— В списке?..
— В списке. Вы должны проявить себя. Доказать, что вы достойны короля.
— И почему в Скилгании запретили межгосударственные браки. Все же было хорошо. Выбрал бы себе эльфийскую девицу из Лофлара, полукровки традиционно сильнее. Или, чем Владычица не шутит, фриобка бы подошла. Говорят, у них там сильно развита природная магия.
Я выдала этот монолог на одном дыхании и очень тихо, но губы Валиала сжались, а взгляд посуровел.
— Собирайтесь, миледи. Я должен вас забрать.
— Могли бы передать записку или послать мою мать.