Хотя я сжала зубы со всей силы, и когда отпустила, то увидела красные отпечатки со влажным следом моей слюны. Этот след остался рядом со следом от уничтоженной метки на его руке. Сразу я этого не заметила, когда кусала, поэтому мое сердце сжалось в страхе.
Я услышала тихий смешок. Ошалело повернувшись, заметила, как странно изучающее и внимательное лицо Эша почти не изменилось, только легкая усмешка едва тронула его губы.
— Это было мило. — сказал он. Тембр его голоса был низким, как острие ножа полосующим нервы. В нем звучала плохо скрытая угроза и готовность вот-вот сделать что-то плохое. Поддаться инстинктам. Эш будто уже был захвачен ими и погружен в их темноту, и только изредка, как сейчас, мог ясно мыслить, тратя эти драгоценные мгновения на то, чтобы просто поиграть со мной. — Ты пометила меня, Ассоль? Я принадлежу тебе? Теперь моя очередь.
— Нет. Не смей. Ненавижу тебя. — вырвалось у меня.
— С какой бы части тела мне начать? — он вообще не слушал, как я огрызаюсь. Вместо этого отпустил заведенную за голову мою руку и его ладонь легла мне на живот, поглаживая и задирая футболку. — Может, здесь? Я хочу, чтобы завтра ты вышла отсюда вся в моих отметинах.
Он неожиданно нагло и плавно скользнув ладонью аж до самого нижнего белья. Я почувствовала его большой палец на чашечке лифчика, прижимающий мою грудь. Это такое небрежное и откровенное прикосновение возмутило меня еще больше, и в то же время я ощутила что-то странное от этого касания.
Боже, тело, ты — предатель. Какого черта? Эта жуткая смесь от ужаса перед альфой и осознанием того, что какие-то части моего тела очень чувствительны даже к его прикосновениям. Хотелось поскорее избавиться от этого чувства.
— Ты такая мягкая, Ассоль. Это приятно. Хочется тебя бесконечно трогать. Везде.
Бить я его пока боялась. Хотя, если ситуация повернется так, что у меня будет выбор между изнасилованием или смертью из-за того, что я ударила альфу, я выберу второе.
Но пока я просто протянула руку и заткнула болтливый рот Эша.
— Послушай секунду. Давай я позвоню твоему другу. Он вызовет омег. — быстро выпалила я. Эш перевел на меня свой горящий взгляд. Он выглядел лихорадочным, словно у альфы был жар. — С ними тебе будет намного лучше, чем со мной. Серьезно. Ты это осознаешь. — и хотя я этого не хотела произносить никогда такому, как Эш, мне пришлось прибегнуть к подобному аргументу ради своего спасения. Вдруг достучусь до крох его разума: — У меня никого еще не было. В постели, я имею в виду. Мои навыки вообще… не удовлетворят тебя. Я ничего не умею.
Да что, черт побери, с ним такое?
Пока я это говорила, надеясь призвать к разуму, взгляд альфы будто становился более диким. Даже его зрачки еще больше расширились. Меня уже начало колотить от страха.
Он внезапно повернул голову, словно хотел скинуть мою руку. Но нет. В следующий момент его язык высунулся и облизал мою ладонь. Я хотела с шипением отдернуть руку, но Эш схватил ее и горячий язык скользнул между моих пальцев, а потом медленно провел по одному из них.
Затем он задумчиво посмотрел в сторону и после прикрыл глаза.
Я внезапно услышала, как он тихо выругался.
— Это все осложняет. — добавил он спустя минуту тяжелого молчания, прерываемого лишь лихорадочным биением моего бедного сердца. После этого я резко выдохнула.
Слава богам, он еще соображает.
— Конечно, осложняет. Омеги…
— Однако, я не хочу других омег.
Что?
— Винтер, какого черта ты тащил меня сюда? Для этого? Чтобы завалить и домогаться? — вырвалось у меня. — Я больше не буду верить тебе.
— Нет. — он убрал мою руку от лица, оставив на ней теплый отпечаток его выдоха. — В детстве ты ведь хотела побывать здесь. Отсюда и впрямь вид шикарный. Хотел просто тебе показать, раз уж это место принадлежит теперь мне.
Э-э… я зависла на секунду. Если честно, я не помню о такой мечте. Ну, она точно не была моей главной мечтой… так-то с Эшем я болтала о чем угодно, выплескивая на него все свои мысли и идеи, может, и как-то обмолвилась, что было бы неплохо побывать в этом здании. Но я правда такого не помню. Он прикалывается?
— Знаешь, с дивана плохо виден город. — вырвалось у меня. — Как-то его иначе стоит показывать, разве нет?
— Я не планировал тебя заваливать на диван. Дело в той омеге. И отсутствии подавителей. — он больше не смотрел на меня. Такое чувство, что это единственное, что его держало пока в узде и позволяло снова не терять голову.