Прошло минут двадцать. Потом он снова заговорил.
— У меня в городе... жена. И две дочки. Младшей четырнадцать. Старшей — двадцать. Они не в Тревизо. Если мы туда идём... есть шанс — забрать их с собой?
Я медленно выдохнул. Осмотрелся. Все ждали. Никто не говорил.
— Тогда нужна вторая машина, — сказал я. — Моя всех не увезёт.
Он кивнул. Опустил взгляд в еду. Слова выдавливал через силу:
— Я не знаю, живы ли они. Вряд ли дома. Город перекрыт. Ни телефонов, ни рации. Если...
Он оборвал сам себя.
Я достал карту. Изъял свой телефон.
— Номер жены помнишь?
Он застыл. Потом кивнул.
— Говори.
Набрал. Передал.
Он поднялся, отошёл к окну. Тихий гудок. Второй. Третий. Пауза.
— Марта? – Дальше стал лепетать по-итальянски. Я не понял.
Он отключил. Медленно подошёл. Вернул телефон. Говорил тихо:
— Они в доме её сестры. За окраиной города, в частном секторе. Пока тихо. Держатся. Соседи ушли. Муж ее сестры погиб.
— Адрес?
— Могу показать на карте.
Я кивнул. Открыл карту в телефоне и протянул ему. Он пальцем ткнул в район — северо-восток, километрах в двадцати от текущей позиции. Обходной маршрут — около часа пути.
Я посмотрел на него.
— Заберём. Если будут живы — вытащу.
Он кивнул. Молча. Глаза у него немного стеклянные. Не плакал, но был близко.
— Спасибо, — сказал он.
Я ничего не ответил.
Остаток вечера прошёл в тишине. Двое уснули прямо на полу. Один расстелил старое одеяло. Я сел у стены, прислонившись. Щупальца дезактивировал. Восстановление става — через два с половиной часа. Регенерация шла — медленно, но стабильно.
Я чувствовал, как тело снова становится моим. Пульс уходил в норму. Боль отступала. Кишки не собирал — уже плюс.
Но внутри — тревога. Не из-за Найран. Не из-за системы. Просто... что-то в воздухе. Как будто эта ночь — не окончание, а пауза перед следующим ударом.
Где-то там, за городом, в доме с садом, ждут дети. Ждет жена. Думают, что отец и муж придёт. Думают, что всё кончится.
Я закрыл глаза. Но не спал. Просто ждал. Отдохнуть. Хотя бы немного. Нервишки знатно расшатались.
Встал. Пошел опять в ванную. Скинул окровавленную и оборванную одежду. Сполоснулся в холодной воде. Смыл кровь и пот.
Одной рукой довольно неудобно. Непривычно. Хотя если палец отрос за несколько дней, то и рука отрастает.
Надеюсь...
Вытерся полотенцем висящем здесь. Осталось от старых хозяев. Интересно, что с ними? Вряд-ли живы.
Плечо ломило. Кисти не было. Спина тянула щупальца, как будто мешки с камнями вживили под кожу. Даже сердце билось как-то мимо ритма. Глухо. Сбито.
Взглянул в зеркало.
На меня в ответ посмотрел не бритый человек, с седыми усами, висками и на половину седой, двухнедельной бородой. Со шрамами на лице, уставшим взглядом и глазами повидавшими больше, чем хотелось бы.
Смотрел в зеркало — и не узнавал. Будто не я. Будто кто-то другой. Только глаза мои. А всё остальное — как маска, сшитая из боли и выживания.
– А мне ведь всего двадцать пять... – Прошептал я тяжело выдохнув.
Облокотился рукой об умывальник. Уставился на него и покачал головой.
Нервы трещат по швам. Хочется орать, хочется просто куда нибудь спрятаться и отдохнуть. Хочется, чтобы прекратился весь этот ад.
Я отпрянул от умывальника и опять взглянул в зеркало. Взглянул себе прямо в глаза.
– Этот ад не закончится. – Прошептал я. – Только если стану сильнее. Настолько, что даже Чертов АД будет обходить меня стороной.
– Нужно добиться такого мрака в своих глазах, чтобы даже Бездна с трепетом отшатнулась, когда я буду смотреть в неё.
Я кивнул сам себе, достал из карты запасной комплект одежды. Военная форма. Черная. Оделся и пошел на кухню.
Достал не допитую бутылку рома и пачку сигарет. Закурил. Посмотрел в окно. Площади отсюда не видно. Да и хорошо. Не хочу смотреть на то месиво, которые устроил.
Я схватился рукой за волосы. Сигарета упала на подоконник раскидывая искры.
Я же их тупо на куски рвал... Как мясо. Будто они даже не люди. Без мыслей. Без лица. Как будто внутри не осталось человека. Только механизм — дави, рви, убивай.
А тот, которого четвертовал? Перед лицом появилась его гримаса ужаса, боли и отчаяния.
Мог же убить быстро. Без мучений. Мечом в глаз. Нет. Я его просто разорвал на куски как тряпку.
Отхлебнул рома. Поднял сигарету. Затянулся. По мышцам пошел никотин. Голова чуть закружилась. Ноги стали чуть ватными, руки тоже. Давно не курил.
Я докурил до фильтра. Выкинул бычок в окно. Потом сел прямо на пол под окном и просто сидел. Минуту. Десять. Час. Я не помню. Я просто был.