Глава 13
Утром в штабе было всё так же оживлённо. Только теперь нервозность сменилась чёткой, жёсткой работой. Ночью, видимо, решили всё, что надо — а утром начали исполнять. Солдаты двигались уже не хаотично, а по схемам. Связисты носились с катушками кабеля. Два медика пронесли кого-то в броне на носилках — живой, но без сознания. У грузовиков стояли ящики с боеприпасами. Один был уже вскрыт — внутри выложенные в ряд магазины к штурмовым винтовкам.
На этот раз никто не останавливал. Даже охрана на входе не пыталась спросить фамилию — просто пропустили, узнав в лицо.
Наверху было как всегда: дверь приоткрыта, голосов не слышно. Постучал один раз и зашёл.
Тот же кабинет. Только теперь на столе была разложена карта не местности, а с обозначением воздушных маршрутов. Синие и красные линии. Несколько точек помечены черным маркером — скорее всего сбитые. Аналитики снова сидели в углу, двое — с ноутбуками, третий держал карту в руках и сравнивал с планшетом. Генерал стоял у окна, спиной ко мне, курил. Он обернулся, когда дверь закрылась.
— Проходи, — сказал он спокойно. — Вовремя.
Я молча подошёл ближе.
— Мы обсудили твой вопрос. Через Словению — маршрут возможен. Не пешком. Не сразу до конца. Но возможен.
— Слушаю.
Он кивнул одному из аналитиков. Тот повернул ко мне экран:
— Вот. Старт отсюда. Район Копер. Летим на низкой высоте, транспортный С-27. Без сопровождения. Полное радиомолчание. На половине пути, вот здесь, — он ткнул в карту, — пилот сбросит высоту и уйдёт в обход. Высадка — между Мишкой и Цеље. Дальше — только по земле.
— Почему не до границы?
— Потому что восточнее — зона высокой активности. Там работают воздушные хищники. Противодействие — почти невозможно. Несколько дронов пропали за последние сутки. Один пилотируемый разведчик — не вернулся. Сбили. Или хуже.
Я кивнул. Подошёл к карте ближе.
— Сколько километров от точки высадки до границы Венгрии?
— По прямой — около ста. Если пойдёшь лесами — больше. Но шансов остаться незамеченным выше.
— Подъём на высоту какой?
— Прыжок с четырёх тысяч. Стандартная десантная операция. Будет сброшен контейнер со снаряжением и картой местности. Но учти. Дальше помощи не будет. Мы передадим информацию дальше о тебе, но... Ты сам понимаешь. Там всё мертво.
— Какое вооружение допустимо на борту?
— Всё, что не ядерное. Огнестрел, холодное, энергетика. Щупальца твои — в расчёт не берем. Личный фактор.
— Сколько времени до вылета?
— Три часа.
Я молча смотрел на карту. Линии, точки, пометки.
— Подойдёт, — сказал я наконец. — Лучше, чем тащиться через заражённые сектора пешком.
Генерал кивнул.
— Оформим пропуск на аэродром. Грузовик будет ждать у заднего входа. Подбросим тебя прямо на точку вылета.
— Кто пилот?
— Один из наших. Старший лейтенант Россини. Считает тебя героем. Так что лишних вопросов не задаст.
— Хорошо.
Я развернулся к выходу, но генерал снова окликнул:
— Тень.
Я остановился.
— Мы не в долгу. Но если выживешь — ты будешь нужен. Словения — только середина пути.
— Я знаю. Мне нужна восточная граница. Дальше — уже другой маршрут.
— Тогда успехов.
Я вышел. У дверей стояла Лаура. Прислонилась к стене, смотрела в сторону лестницы.
— Ну?
— Самолёт. Сбросят над лесами. Остальное — сам.
— Парашют?
— Ага...
Она вздохнула.
— Звучит как смерть.
— Возможно. Но если повезёт — смерть будет быстрой.
Мы спустились вниз. За зданием уже стоял грузовик с открытым кузовом. Водитель курил, не отрываясь от телефона. Увидел нас, бросил сигарету, открыл заднюю дверь. Внутри — рюкзак, бронированный контейнер и металлический кейс. Моё снаряжение.
Закинул всё в карту.
— Ты уверена, что хочешь ехать с нами до вылета? — спросил я.
— Хочу. А потом...
— А потом вернёшься. Не нужна ты мне в небе. Тем более — в таком небе.
Она кивнула. Без споров. Просто села рядом.
Двигатель загудел. Машина тронулась.
Через три часа я должен быть в воздухе. И, возможно, через четыре — уже в аду.
Аэродром встретил шумом. Протяжный рев движков, запах керосина, визг тормозов грузовика. Пропуск проверили без слов — лейтенант с рацией махнул рукой, шлагбаум поднялся, мы въехали.
Сам аэродром — не база. Просто асфальтовая полоса посреди ничего. По краям — пара ангаров, несколько палаток, парочка штабных машин. В центре стоял самолёт: старый С-27J, явно повидавший своё. Серо-зелёная раскраска, потёртая, на борту следы ремонта. Но крылья целы, винты крутятся, значит — долетит.