– Как ты?
Губы сами самое кривятся.
– А ты будто не в курсе. Я ныл каждую неделю и просил досрочного освобождения.
– Ты же знаешь папу! Он считает, что ему это будет полезно для выборов. Электорат любит, когда отпрыски проводят лето не за границей, а в России, еще и с пользой. Надо быть ближе к народу.
Морщусь.
– Ага, ему полезно, а я – отдувайся. Что-то никто, кроме меня, ближе к народу не «отдыхал»!
Она прикладывает палец к губам.
– Не смей ничего подобного сказать ему.
Ну как же, у моего отца есть всего два мнения: одно его, другое неправильное, и из-за этого мы часто устраиваем нешуточные дебаты.
Понимая, что разговор начал утомлять, я кидаю:
– Я пойду. Устал.
Мать царственно кивает головой, и я взбираюсь по правой лестнице-подкове на второй этаж. Но не успеваю дойти до своей комнаты, как на меня несется Яра. Раскрываю мелкой объятья, и она прыгает на шею, вовсе не заботясь, что испачкается.
– Слав! – верещит она и прижимается щекой к моей.
Кружу ее, провоцирую новые визги и похрюкивания, а потом ставлю на пол и рассматриваю малышку.
– Ты точно выросла! – серьезно произношу ей, зная ее пунктик по поводу роста.
– На 5 сантиметров за лето, прикинь, – радостно сообщает она.
– Да, будешь каланчой.
– Да ну тебя.
Мне нравится ее злить и вытаскивать из маски лицемерия, в которую ежедневно загоняет мать. Не хочу, чтобы она превратилась в одну из окружающих меня кукол.
– Пойдешь смотреть подарки?
Глаза Ярославы сверкают, как драгоценные камни и она, кивнув, шагает за мной в комнату.
5 глава. Цирк или казарма
Крадущиеся шаги по деревянному полу, тихий, но пробирающий до мурашек скрип двери… Это опять кошмар или я уже проснулась?
Легонько щипаю себя за руку и убедившись, что эти звуки посторонние и не имеют ничего общего с моим богатым воображением, вскакиваю с издающей зловещий шум пружин раскладушки, и застываю, пытаясь разглядеть в темноте нарушителя спокойствия.
Мягкая, пахнущая духами ладошка закрывает мне рот, и я слышу девичий шепот у уха:
– Не кричи. Я Лиля.
Рука так же шустро исчезает, как и появилась, и я, пытаясь успокоить бешеные кульбиты сердца, таращусь на смутные очертания девушки.
– Я пришла в одиннадцать, если что!
– А если что? – также едва уловимо спрашиваю в ответ.
– Если мать обо мне спросит.
Приподнимаю мобильный и на загоревшемся экране смотрю высветившиеся цифры. Шесть утра.
Забавная семейка.
– А ты Сашка?
Не люблю, когда меня зовут подобным образом, и поправляю:
– Александра.
– Пф-ф. Ну тогда я Лилия, – звучит рядом.
– Можешь звать меня Аля, – сдаюсь я.
– Ну вот, нормальное имя. А то ты еще отчество мне назови.
«Владиславовна, – произношу беззвучно. – Хотя по паспорту я Сергеевна, как мама».
– Ладно, давай спать. А то скоро подъем в ракетных войсках.
– Где?
– Ну я образно.
Уснуть больше не получается, и я снова достаю из памяти вчерашние моменты со своим Славным красавчиком и с блаженной улыбкой на губах затираю их до дыр.
В восемь реально в комнату вламывается тетя Рита и оглушает своим рявканьем:
– Подъем.
Лиля вскакивает с кровати, как салабон из сериала, словно не легла пару часов назад и, изображая бодрость и прекрасное настроение, рапортует:
– Доброе утро, мама.
Смотрю на происходящее как на какой-то сюр, но в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Вылезаю из-под одеяла и, нацепив на себя длинную футболку, в которой всегда хожу дома, отправляюсь умываться, после чего следую на кухню завтракать. Надеюсь, меня покормят.
– Садись, – звучит приказ, от которого я поеживаюсь, как и от взгляда, которым тетка припечатывает меня. Судя по тому, что Лиля сидит за столом в халате, одета я тоже не по уставу.
Цирк какой-то! Хотя нет. Смесь казармы и цирка, но, наверное, даже животным в этом увеселительном заведении достается больше слов и ласки.
Выполняю распоряжение и сажусь напротив Лили. Пользуюсь моментом и рассматриваю девушку.
Несмотря на то, что она моя ровесница, выглядит четвероюродная сестра старше. Может, потому что выше и крупнее. Рыжие подвивающиеся волосы явно натуральные, хитрые зеленые глаза, которые трансформируются в зависимости, на кого смотрят и приятное, слегка покрытое веснушками лицо. Если и не красавица, то точно милашка.