Это решение пришлось мне по душе.
— А что с остальными? — спросил я. — С теми, кто бездельничает, начиная с утренней вахты? Как вы думаете справляться с ними?
— Просто жестким руководством, — сказал Уильямс. — Поймите, мы здесь все до одного на этой базе заслуживаем трибунала хотя бы за то, что не смогли ничего поделать с Саммерсом. И ведь никто из нас не был глуп настолько, чтобы не видеть, что происходит. Мы все в ответе за ту задницу, в которой оказались, так что теперь нам всем придется пупок рвать, чтобы вылезти оттуда. Тут ведь как: или человек с нами, или ему не место на Флоте. Все просто. Людям довольно будет ясных приказов.
Большая часть из них — профессионалы, и им то, что творится здесь, так же не по душе, как вам или мне. Если они поймут, какой работы от них ждут, они ее выполнят. Клянусь бородой Вута, адмирал, они сделают ее в наилучшем виде. Вы же знаете Синих Курток.
Собственно, именно поэтому план Уильямса звучал так обещающе. По сути своей он основывался на людях и на том профессионализме, на котором держался весь наш Имперский Флот.
— Капитан, — сказал я. — Вам еще чертову кучу грязи разгребать до начала утренней вахты. Есть еще что-нибудь, чем я мог бы помочь вам?
Уильямс ухмыльнулся.
— Только ваш приказ приниматься за работу, адмирал.
— Считайте, что вы его получили.
— Раз так, адмирал, с вашего позволения я вернусь к себе. Если уж разгребать дерьмо, так лучше не откладывая. Для кой-какой работы полночь — лучшее время. Если удача будет сопутствовать нам, утром, по дороге на службу, вы уже увидите хотя бы некоторые изменения.
— Обязательно посмотрю, — заверил я, провожая его в вестибюль. Коттшелл спал за своим столом, уронив голову на руки. — Похоже, не одни мы припозднились сегодня, — добавил я.
— Старина Хатуэй — мужик что надо, — заметил Уильямс, посмотрев на меня в упор. — Никому из нас даже не представить себе, каково ему пришлось, работая на Саммерса. Адмирал не особенно церемонился с теми, кто находился в его власти.
— Об этом я как-то не думал, — сказал я, невольно вздрогнув.
— Коттшелл ни за что не признается в этом, — продолжал Уильямс. — В своем роде он тоже стреляный воробей. И если уж кто-то и знает все входы и выходы этой базы и как подобрать к ним ключ — так это он.
— Я рад, что вы мне это сказали, — вздохнул я, мысленно отвесив себе плюху.
— Мне так показалось, что вам это будет интересно, — кивнул он, напяливая остроконечную форменную шапку с одним пояском из золотых дубовых листьев. — Если что, я буду у себя, адмирал, — не стесняйтесь беспокоить. — С этими словами он повернулся и, тихо ступая, миновал стол Коттшелла и вышел в коридор.
На полметацикла я вернулся в свой кабинет и по портативному голофону связался с командирами моих квадов — так, на всякий случай. Они были готовы. Потом я тихо подошел к столу Коттшелла и осторожно тронул его за плечо.
— П-простите, господин адмирал, — пробормотал он, сонно помотав головой. — Я, должно быть, задремал.
— Вам не за что извиняться, — возразил я. — Во всяком случае, я не вижу за вами никакого греха. Напротив, я рад, что вы здесь. Хотя вы вовсе не обязаны задерживаться так поздно.
Коттшелл поправил съехавший на сторону старомодный галстук и пожал плечами.
— Нет, господин адмирал, в этом вы ошибаетесь. Это моя обязанность.
Решение пришло ко мне как-то само собой; я надеялся только, что оно не запоздало.
— Мистер Коттшелл, — сказал я. — Возможно ли такое, чтобы моя утренняя реплика насчет личного секретаря адмирала Саммерса прошла мимо ваших ушей?
Коттшелл улыбнулся.
— Я полагаю, адмирал, что я ее не расслышал как следует.
— Спасибо, — вздохнул я. — Если вы останетесь, я постараюсь свести подобные оплошности к минимуму — даже если буду пребывать в сильном раздражении, как это было утром.
— Я буду рад остаться на службе, адмирал, — снова улыбнулся Коттшелл.
— Тогда я благодарен вам вдвойне, — сказал я. — И зовите меня Вилф.
Лицо Коттшелла просветлело.
— Благодарю вас, э… Вилф, — произнес он, крепко пожимая мне руку. — Я приложу все усилия, чтобы вы не пожалели о своем решении.
— Начали вы уже неплохо, — ответил я. — А на сегодня давайте-ка закругляться. Только перед уходом пошлите кого-нибудь прибрать бардак в моем, так сказать, кабинете. Потом… Потом я хочу поговорить со всеми офицерами базы — без исключения. Пусть это будет три ноль-ноль утренней вахты — согласуйте это с Уильямсом. Что дальше — решим по обстоятельствам. Идет?
— Отлично, адмирал… э… Вилф, — отозвался он. — День, похоже, будет не менее хлопотный. Буду ждать его с нетерпением.
— Я тоже, — сказал я, хотя сам не был так уж уверен в том, что говорю правду…
Глава 2. Когда ты в меньшинстве
Той ночью мне удалось соснуть только на неполный метацикл. Сразу поел.; начала утренней вахты меня разбудили бой колоколов, вой сирен… и жуткий, сотрясающий землю грохот скорострельных разлагателей. Втиснувшись в боевой скафандр, я выскочил в коридор и через рвущуюся мне навстречу в укрытие перепуганную толпу пробился к выходу. Когда я прыгнул в заиндевевшее — чертов местный холод! — седло своего гравицикла и запустил генератор, нападающие уже миновали заградительный огонь орбитальных фортов. На полной скорости я погнал машину к лифту подземного ангара.
Спустившись в пещеру, я даже не дождался, пока створки лифта разойдутся окончательно, и сразу же направил гравицикл по захламленному причалу туда, где были ошвартованы наши «Огни». Как мы и договорились с их командирами накануне, экипажи находились на борту, на боевых постах, генераторы грохотали на холостом ходу, а швартовы были готовы к немедленной отдаче.
— Отдать концы! — рявкнул я вахтенному, ныряя в люк своего «Огня» и захлопывая его за собой, едва успев отпихнуть ногой трап.
— Идем на перехват, адмирал? — с довольной ухмылкой спросил меня старший канонир, когда я, перепрыгивая через две ступеньки, взлетел на мостик.
— Еще как идем! — крикнул я через плечо.
— Все находятся на местах, адмирал, и готовы к старту, — доложил Толберт с пульта управления огнем. Над моим командирским пультом уже материализовалось три круглых голографических дисплея. Я натянул ранец спасательного пузыря и плюхнулся в свое кресло.
— Красный два к старту готов, адмирал, — доложил Харрис.
— Красный три готов, адмирал, — эхом отозвался Кимпль.
— Красный четыре, адмирал, — буркнул Белл, вообще избегавший лишних слов.
Я пристегнул ремни и наскоро пробежал взглядом по пульту — времени на полную проверку у меня не было. Большая часть индикаторов светилась зеленым, а — Вут свидетель — в те первые годы Второй войны мне редко доводилось летать на полностью исправных «Огнях».
— Порядок, — передал я трем своим рулевым. — Красный один тоже готов. Выруливаем! — Я щелкнул тумблером внутренней связи. — Отдать носовые и кормовые, живо!
Четыре зеленых силовых луча, связывавших «Звездный Огонь» с оптическими клюзами на причале, разом погасли, и я осторожно, на минимальных оборотах генераторов, вывел свой «Огонь» в центральный канал. Три остальных корабля моего квада следовали в тесном строю за мной, не зажигая габаритных огней. Я ощущал, как впрыскивается в мою кровь адреналин, учащая биение пульса — как всегда перед боевым вылетом.
— Приготовиться к переходу на искусственную гравитацию! — скомандовал я, щелкнул тумблером и сразу же — как всегда — едва не расстался с содержимым своего желудка. Усилием воли вернув его на положенное место, я сосредоточился на следующей по очередности задаче: массивных створках ворот, все еще наглухо закрывавших выход из подземного ангара. Я ожидал этого. Уильямс физически не мог поменять положение вещей так быстро.
Я набрал на пульте код вахтенного офицера на выходе — специально выучил его накануне на случай подобной оказии. На дисплее появилось перепуганное лицо дежурного коммандера.