«Чего-то вроде этого я все время ожидал», — сказал мне потом Савелий.
Особенного беспокойства, волнения или неожиданности не появилось на лицах жителей заброшенной, занесенной снегом деревни. Даже Елизавета Павловна прокричала еще один ход… После чего Петр Тарасович встал, а женщины продолжали сидеть. Мы ждали, что он и нам скажет: «Сидите, сидите…» Но он промолчал, и нам пришлось встать. Петру Тарасовичу будто это и нужно было. Он улыбнулся:
— Ну что, ребятушки, подмогите мне. Одну вещичку тут привезли… Кстати, и вам попутный транспорт. Чтобы «поход» не задерживался. А то еще скажете, что задерживаем, как с той демьяновой ухой. Нет, у нас правило такое: погостили, надо и честь знать. Не обидел ли чем? Нет как будто. На машине-то с ветерком, вмиг домчите до Чухломы, Мифодьева… Собирайте ваш скарб, прощайтесь, да и в поход.
Мы были несколько озадачены таким поворотом вечера, да и не вечер, почти ночь наступила. Но с другой стороны, рады были и уйти из этого дома. Уж потом мы сознались друг другу в этом. А в тот миг слова не могли вымолвить. Кивнули женщинам, собрали свои рюкзаки, лыжи с палками и вышли из дома. У ворот стоял грузовик с крытым кузовом. Водитель сидел в кабине, не выходил. Петр Тарасович, опередив нас, подошел к кабине, о чем-то негромко поговорил с шофером. Пока мы подходили, Петр Тарасович успел уже обойти машину, открыть дверцы. Он вспрыгнул в кузов, откинул лесенку и уже тащил, слышно было, что-то тяжелое.
— Ну, подхватывайте! — раздался его глухой голос.
И на нас свалился здоровенный металлический ящик, так что мы его еле успели подхватить, потому что и не ожидали такого — ящик был тяжеловат. Хозяин вместе с нами потащил груз в уже отворенные ворота. И когда только он успел их открыть!
— Ставьте, — сказал он, когда мы пронесли ящик за ворота. Когда мы вышли, я видел, как Петр Тарасович накрепко их закрыл.
— Ну что же, спасибо, что навестили, спасибо за подмогу, а теперь в поход. С водителем я уже переговорил, довезет вас, куда вам нужно. Прощайте, — подвел черту Петр Тарасович и, не подав руки, не оборачиваясь более к нам, пошел к дому…
Кругом была такая темнота, что и не передать. Ни звезд, ни ветра, никаких звуков. Водитель окликнул нас; вероятно, долго мы так стояли. Мы подошли. Мужчина открыл дверцу, оглядел нас вблизи. Сам он был в валенках, теплых штанах и в ватнике — большой, можно сказать, огромный, и лицо широкое, заплывшее.
— Велено вас доставить по назначению, — проговорил он басом. — Петр Тарасович говорил, в Чухлому?
— Вези нас в Нероново, — сказал я, понимая, что он может и не знать такого места.
— В Нероново так в Нероново, — ничуть не удивился этот странный дядя. — Ко мне будете садиться или в кузов? Там овчины есть… — И он выжидательно посмотрел на нас.
— Мы в кузов, — отозвался Савелий.
— Тогда мне стукнете, когда ехать, когда остановить.
И дверца закрылась.
Мы забрались в кузов и обнаружили целое богатство: овчинный полог и войлок, на котором, видимо, не раз спали. На скорую руку мы приготовили постель, положили в головы рюкзаки и стукнули водителю, чтобы ехал. Он не стал долго ждать, тут же сорвался с места.
Среди ночи нас растормошил водитель грузовика. Я не предполагал прибыть так скоро, рассчитывал, что это случится утром. Поэтому с трудом просыпался, слышал, как водитель тормошит отбивающегося Савелия:
— Куда надо? Куда вам надо-то, на мою голову… Или сами не знаете? Так, сдуру, а то и со страху ляпнули… Ведь ночь глухая… Черти!
— Вот именно, — отозвался Савелий, пока я раздумывал, что делать. — И вам-то самому тоже спать надо…
— С вами поспишь… — сказал уже более мягко здоровенный детина.
— А что же, вполне! — Савелий привстал вдруг. — Мы сейчас перекусим, все вместе, то да сё… и уляжемся спать до утра. А там-то уж все решим, обсудим. Как вы на это смотрите? Простите, звать как вас, не успел запомнить… Мы так: Савелий — я, Василий — он.
— Николай. Ну что же, в этом, может, и смысл…
— Я вам точно говорю! — сказал Савелий.
Николай хмыкнул:
— Будь по-вашему. Сейчас только машину поставлю, чтобы никому не мешала да чтобы и нам не беспокоиться…
Савелий нарезал хлеба с салом. Было неплохо. То же сказал и подошедший Николай. Уже за едой спросил:
— Как вас угораздило попасть к такому странному хозяину?
Но продолжать не стал. А на вопрос — чем же это он странный, этот хозяин, — только махнул рукой и закрылся пологом. Через несколько мгновений он уже посапывал. Мы тоже последовали его примеру и проспали без всяких происшествий до рассвета.