Отодрал её как следует и, приняв душ, спустился вниз, оставив Милу спать. И по закону подлости в холле дома стоит Лера. Едва стоит, прошу заметить. Ярость поднимается волной, а при виде её почти неприкрытых ног, член приходит в боевую готовность, будто и не получил разрядку полчаса назад.
— Пусти собаку с поводка, — качаю головой, засунув руки в карманы треников и наблюдая, как Лера пыхтит и возится с молнией сапожек.
— Что ты там бубнишь, «папочка»? — держась за стену, она поднимает голову и смотрит на меня.
Взглядом проходится по моему голому и ещё влажному торсу и облизывает губы, словно специально меня провоцирует.
— Саму от себя не тошнит? — наклоняю голову набок я.
— Меня от тебя тошнит, так что иди, куда шёл, и не порти мне вечер, — дерзит в ответ и возвращается к сапожкам, наконец избавившись от них и становясь ниже сантиметров на двадцать.
Бухая и на таких каблуках, шею свернёт себе когда-нибудь.
— Добьёшься того, что я сожгу к хренам весь твой гардероб…
— Пф, — закатывает глаза и проходит мимо меня. — Иди выпей таблеточку, а то нервный какой-то, — бросает напоследок.
Ей богу, я её придушу.
8
Лера
Не знаю каким чудом, но моя Лизка вернулась цела и невредима. Физически так точно, потому что морально она истощена. Это видно невооружённым взглядом. Мы почти час сидим у неё в ресторане, и за это время она мне рассказала, кто такие эти Власовы, и через что ей пришлось пройти.
— Я знала, догадывалась, что этот Руслан тот ещё фрукт, — с горечью в голосе говорю я, всё ещё прибывая в лёгком шоке.
По Руслану видно, что он не совсем законопослушный гражданин, но я не ожидала, что всё настолько плохо, и что он бандит и убийца.
— Ты бы знала, что он себе позволяет, — вздыхаю я.
— Ох, Лер, прости. Я вывалила на тебя свои проблемы и даже не спросила, как у тебя дела, — виноватым взглядом смотрит на меня.
— Да всё нормально, тебе надо было выговориться, — улыбаюсь ей, размышляя над тем, сказать ли ей о нашем с Русланом поцелуе или нет.
Что она обо мне подумает? Нет, не хочу упасть в её глазах.
— Давай, рассказывай всё, — требует подруга. — Тебе тоже надо поделиться.
— Я даже не знаю, с чего начать, — откинувшись на спинку стула, смотрю куда угодно, только не на Лизку.
— Он тиран, Лиз. Настоящий абьюзер, — выдыхаю и часто моргаю, чтобы смахнуть непрошенные слёзы, которые на кой-то чёрт подкатывают. — А мама слушает его, как дрессированная собачка. Ты видишь, во что я одета? — смотрю на серый, невзрачный спортивный костюм и хочется выть в голос.
Мне утром не дали из дома выйти, пока я не смыла косметику и не сменила свой наряд. Вот до таких дней дожила. И главное, что это не Руслан, а какой-то охранник, мол, так ему босс сказал. Тоже мне, босс.
— Ты помнишь, чтобы я одевалась так?
— Он твои вещи выбросил? — спрашивает Лиза и удивлённо вскидывает брови вверх.
— Ещё нет, но пригрозился их сжечь, если я посмею одеться… как раньше, — отвечаю через зубы.
— Как знакомо, — горько усмехается подруга.
— Да, только прости, при всей моей любви к тебе, мои вещи брендовые, дорогие. Да я лучше его подожгу, — в сердцах выпаливаю я. — Он машину мою забрал, — жалуюсь, чуть не плача от досады.
Это случилось несколько дней назад. Я вышла из дома, а моей малышки след простыл. Тот же охранник сказал, что меня отвезут и заберут. И любой выход из дома только с охранной.
— На чём же ты приехала? Не на автобусе же? — удивлённо смотрит на меня.
— Нет, конечно, — фыркаю я. — Вон, стоит его пёс, следит за мной, — киваю в сторону парковки. — Мол, так безопаснее, ага. Достал меня своими указаниями! Так не одевайся, туда не ходи, по ночам не расхаживай. А мама… она лужицей стекает у его ног и на меня орёт, чтобы я делала всё, как говорит «папочка», иначе отправит меня в какую-то закрытую школу в Англии. Ты представляешь?
— М-да уж.