— Мэри! Мэри! — послышался укоризненный голос.
Патрисия обернулась. В дверном проеме в эффектной позе — прислонившись боком к косяку и скрестив руки на груди — стоял молодой человек: высокий, широкоплечий, светлые волнистые волосы до плеч, вместо галстука — небрежно повязанный цветастый платок. Родинка на щеке не портила его внешность, а, наоборот, смотрелась некоей многозначительной мушкой. В насмешливой улыбке блондина Патрисия уловила некоторое самодовольство, словно тот каждую минуту осознавал свою бесспорную привлекательность для прекрасной половины человечества. Впрочем, наверное, так и было — во всяком случае, Мэри Коллинз при его появлении сразу перестала сутулиться.
Молодой человек покачал головой:
— Неужели тебе еще не наскучила эта тема, Мэри? Когда полицейские копаются в чужом грязном белье — их можно понять, это их работа. Но не хватало, чтобы и мы этим занимались!
— Извини, Брайан, я не знала, что это тебя так сильно беспокоит, — ядовито отозвалась девушка.
— Беспокоит. Именно поэтому я решил сбежать и выпить кофе. Собственно, я зашел, чтобы пригласить тебя в «Кафе Роял».
— Ого! В «Кафе Роял»!
— Я угощаю.
— Тогда приглашай.
— Встретимся внизу через четверть часа?
— Хорошо.
— А вы, мисс, — блондин обворожительно улыбнулся Патрисии, — не желаете к нам присоединиться? Я был бы рад.
— Спасибо, — кивнула девушка, заинтересованная.
— Вот и хорошо. Кстати, Мэри, с этим мундштуком ты похожа на Оцеолу, вождя семинолов.
— Ты это уже говорил, — напомнила та.
— И не устану повторять.
Молодой человек еще раз одарил улыбкой — теперь уже обеих девушек — и ушел. Мисс Коллинз загасила окурок в пепельнице и, наклонившись к Патрисии, сообщила:
— Брайан Шерман, художник. Изредка берет у нас заказы на иллюстрации, но не думаю, что имеет с этого большой доход. Откуда, непонятно, у бедного неизвестного художника деньги на «Кафе Роял»? Впрочем, мне все равно: кофе есть кофе. Кстати, советую быть с ним поосторожнее: он ужасный ловелас, ни одной юбки мимо себя не пропустит. Даже переводчице этой испанской глазки строил, а ведь она ему в матери годилась! А наши машинистки от него прямо млеют, хотя к ним-то ему зачем заходить, спрашивается?
— Вы рассказали о нем полиции?
— Нет, конечно, — ответила Мэри Коллинз с гримаской, выражающей отвращение к подобному поступку. — Я же не сплетница.
В ресторане Брайан Шерман щедро предложил девушкам не стесняться и выбрать все, что они пожелают. Патрисия все же постеснялась и заказала только один кусочек торта, а Мэри Коллинз — целых три. Пока они угощались, Шерман развлекал их беседой. Говорил он в основном о себе и своем творчестве, не обращая внимания на язвительные реплики, которые периодически отпускала в его адрес Мэри. Дождавшись, когда она сделает паузу между вторым и третьим куском торта, художник поинтересовался:
— Ты напечатала то, что я просил?
— Напечатала, — кивнула та.
— Спасибо, я знал, что всегда могу на тебя рассчитывать!
— Между прочим, ты говорил, что это только перечень, а там оказались еще и описания, — недовольно заметила Мэри. — Мне вчера пришлось задержаться на целый час!
— Ну, я не виноват, таковы требования моего благодетеля, — развел руками Шерман и пояснил Патрисии: — Мы говорим о списке моих работ, предназначенных для аукциона, который скоро устраивает мистер Саттерфилд. Это известный коллекционер и меценат.
Патрисия хотела сказать, что тоже имеет некоторое отношение к этому аукциону, но не успела, потому что Мэри Коллинз спросила:
— А ты принес иллюстрации?
— Нет.
— Брайан! Они должны были быть готовы две недели назад! — возмущенно воскликнула девушка.
— Мэри, милая, дорогая, надежная, — художник умильно сложил брови домиком и взял девушку за руку, — пойми, у меня сейчас совершенно нет времени: я должен закончить картину к аукциону.
— Бессовестный! Что я скажу редактору?!
— Придумай что-нибудь, ты ведь такая изобретательная! Ты всегда меня выручала.
— Опять выкручиваться?!
— Прошу тебя, умоляю! Хочешь, на колени встану — прямо здесь?
— Не хочу! Притворщик! Так и знала, что это приглашение на кофе — не просто так!