Становилось все жарче. Солнце, казавшееся белым шаром раскаленного металла, настойчиво заглядывало в окна, нагревая поверхности до невозможного. Эйнар подумал, что Альдо собрал послов в этом зале специально: он хотел, чтобы гости мучились от непривычной жары, чтобы они чувствовали слабость и принимали неверные решения.
– Сен Адван, Кион считает себя творцом революции, так?
Лаэрт скупо кивнул.
– Король отрекся от престола, но революционерам этого показалось мало. Они боялись сторонников монархии, и правящую семью расстреляли. Без суда, в грязном подвале чужого дома. Всех: короля и королеву, вдовствующую мать, троих детей. Только одна принцесса спаслась и бежала в Алеонте. Альдо Второй женился на ней. Кион лишил мою семью наследства, а сейчас он занялся ужасными экспериментами с магией и начал беспорядки на нашей земле. Как я могу закрыть глаза и остаться в стороне?
Это была продуманная, заготовленная заранее речь – Эйнар не сомневался и ни на каплю не верил Альдо. Да, его мать действительно была беглой принцессой, но о ее правах на престол разрушенного государства вспомнили впервые. Король искал оправдания своим действиям, а для жителей придумал сладкую ложь про войну за справедливость.
– Позвольте напомнить, – Лаэрт не изменился в лице и продолжал тем же уверенным, хорошо поставленным голосом. – По пакту двести восемьдесят третьего года Алеонте был признан вольным городом, принята политика невмешательства и установлены условия передачи и укрытия беглецов. Если вы называете Кион наследником Ленгерна, то почему вы сами не готовы наследовать законы, принятые вашими предками? Четвертая статья пакта запрещает укрывать политических беглецов, к коим относится ваша мать. Мы имеем право требовать ее выдачи.
– Кто первым нарушил пакт? – начав любимую тему, Огест заговорил решительно и твердо, по очереди одаряя послов огненными взглядами. – В трехсотом году Кион в союзе с Нортом вступил в Алеонте, желая «освободить» город от королевской власти.
– Генерал Олитейра, скажите, вы участвовали в той войне? – спросил Лаэрт.
– Да, это были мои первые битвы.
– Значит, на вашу судьбу выдалось две войны, одна из которых закончилась почти годовой осадой Алеонте. А сколько стычек на границе произошло за это время? – Адван открыто посмотрел на короля, и тонкие губы того скривились. – Я буду честен: для Киона последние тридцать лет тоже не были легкими. И для вас, и для нас наконец настало мирное время, так нужно ли нашим городам становиться соперниками и развязывать новую войну?
Эйнар не смог промолчать:
– Для Алеонте действительно началось спокойное, благодатное время. Люди молятся, чтобы мир не заканчивался. Им не нужна война, так почему она нужна нам?
Альдо медленно перевел на него взгляд. Тонкие ноздри дернулись как у хищника, вдруг уловившего чужой запах. Сердце короля застучало быстрее и громче, и Эйнар чувствовал, как тот едва сдерживает гнев.
Сенора Ката дала верный совет: иногда лучше промолчать, но слова были его единственным оружием. Если показать истинные намерения короля, у Альдо останется меньше сторонников.
– Да, сены, вы правы, война не нужна никому, – согласился он, чем приковал к себе удивленные взгляды собравшихся. – Мы готовы обсудить новый договор, и вот наши условия: Гарлийский рудник переходит под контроль Алеонте, маги Киона признают верховенство нашего магического совета. В свою очередь, Алеонте обещает снизить пошлины для кораблей Киона.
– Это неприемлемо, – отчеканил Лаэрт. – Кион – вольный город, граждане которого не будут зависеть от других, какой бы сферы это ни касалось. Право же на Гарлийский рудник досталось нам раньше, чем вам.
– Сен Адван, я напомню. Ваши подстрекатели привели к восстанию на нашей половине рудника – это первое. Подвластные вам города нарушили наши границы – второе. Ваши революционеры отобрали трон моей матери – третье. Ваши эксперименты с магией нарушают равновесие сил – четвертое. Озвученные нами условия являются непоколебимыми.
– Вы же понимаете, что стоит на кону? – серые глаза Адвана сделались совсем хмурыми, чем напомнили холодное северное небо.
– Наша честь. – Альдо сдержанно улыбнулся. – Алеонте не готов терпеть подобное поведение со стороны Киона. Если вы не можете признать подоплеку ваших действий, то уже не стоит – мы все прекрасно видим.
Поднявшись, Лаэрт упер руки в стол и свысока посмотрел на Альдо: