— Чего медлим? — раздался сиплый, как будто простуженный, голос. Влад недовольно обернулся — на него холодно смотрел, поигрывая плеткой, рыжеволосый страж.
— Ты мне говоришь? — высокомерно осведомился Влад, ростом превосходивший собеседника на полголовы.
— В том числе! — кивнул Рыжий и, грубо ухватив его за локоть, силой затолкнул в дверной проем. От неожиданности пленник даже не стал сопротивляться и, только услышав невнятный приглушенный смех за спиной, опомнился и рванулся обратно, но тяжелая дверь резко захлопнулась перед его носом.
Выругавшись вслух (причем прибегнув к самым изощренным выражениям), Влад осмотрелся, с отвращением морщась — запах здесь царил просто ужасающий. Сама же каморка была едва ли не меньше его комнатушки на пятнадцатом этаже. Окна отсутствовали, и слабый свет дарил лишь факел, прикрепленный к стене слева от входа. Не в силах более вдыхать пропитанный вонью воздух, парень зажал нос рукой и, толкнув плечом незапертую дверь, торопливо вышел.
— Это что, пыточная газовая камера? — прохрипел он, красный от ярости и унижения; особенно злили неприкрыто-насмешливые взгляды, скользившие по его фигуре. — От этой вони можно свихнуться!
— Это, дружок, комната удобств, — ухмыльнулся Рыжий. — Ничего, привыкнешь — выбора все равно нет! Ну а пока отправляйся сразу на крышу, Жозеф уже ждет.
— На крышу? — изумленно переспросил Влад, однако страж его вопрос проигнорировал. Ответил ему Костя:
— Да, и придется лезть пешком, техники, как видишь, нет!
— Я сплю! — простонал Влад, направляясь к лестнице. — Или умер и попал в преисподнюю…
— А у чертей вместо вил плетки, — серьезно кивнул Костя.
ХХХ
Добравшись до двадцать восьмого этажа, Влад изрядно запыхался. Оглянулся на Костю, и тот указал на ведущую к люку в потолке темно-бордовую лесенку.
— Туда, — велел раскрасневшийся от быстрого бега друг и первым полез наверх.
Очутившись на крыше, Влад с любопытством осмотрелся. Огромная пустая площадка, огражденная по периметру внушительным парапетом с выступающими прямоугольными зубьями… В дальнем углу стоял напоминающий девушку страж.
— Жозеф, — шепотом представил его Костя.
Пару минут спустя на крыше собрались все одиннадцать пленников (кроме Мишель).
— Поразительно, — пробормотал Влад, беззастенчиво изучая ребят, которые теперь негромко переговаривались, равнодушно поглядывая по сторонам. — Неужели ко всему привыкаешь?
К Косте присоединился Андреас. Парень в теле, он казался особенно смешным в легкой серо-голубой тунике.
— Сегодня мне совсем неохота тренироваться, — угрюмо произнес он. Брови Влада удивленно изогнулись:
— Тренироваться? Это как?
— Из нас делают средневековых рыцарей, — мрачно пошутил Костя.
Выждав несколько мгновений, Жозеф направился к ним. Вблизи сходство с женщиной исчезало, хотя черты его лица были слишком уж правильными для мужчины.
"Смазливый!" — с отвращением отметил Влад.
— Берите мечи и становитесь в позиции! — отрывисто приказал Жозеф высоким голосом с холодноватыми, спокойными интонациями. Парни, за исключением растерявшегося Влада, тут же кинулись к сваленным у стены продолговатым предметам.
— К тебе это тоже относится, — ледяными тоном заявил Жозеф, вперив взгляд своих серо-стальных глаз в однокурсника Кости. — Быстро!
Слова он подстегнул ударом кнута, и кончик плетки задел обнаженную щиколотку Влада. Последний взвыл скорее от неожиданности, чем от боли, ногу словно ужалили.
— Ты еще больший псих, чем твой дружок Николя! — заорал он. — Я бы и так взял, я просто не понял, про какие мечи ты говоришь!
Жозеф ничего не ответил, только нахмурился и отвернулся. Костя, беспокойно поглядывая на друга, протянул ему длинный деревянный меч и тихо прошептал:
— Я ведь говорил — они не шутят про свои плетки! Я вот тоже поспорил с одним… результат!
Он продемонстрировал левую руку, на которой темнел заживающий рубец. Влада передернуло.
— И кто тебя изукрасил? — сквозь зубы процедил он. — Жозеф или милашка Николя?
— Роберт. Ну, этот, рыжий! — пояснил Костя, поймав озадаченный взгляд приятеля.
Одиннадцать человек выстроились в три ряда, причем Влад, Костя и Андреас облюбовали себе самый крайний (остаться в первом рискнули всего двое смельчаков). Жозеф остановился напротив, и в руках у него сверкнул серебром клинок — в отличие от их мечей, отнюдь не деревянный.