— Ладно, — сдавалась Таисия и со вздохом отложила столовые приборы. Устало рассмеявшись, она возвела глаза к потолку и с насмешливой удрученностью покачала головой. — Ты говоришь, как приговоренный к казни! Хотя мне казалось, Ника тебе нравилась.
— Нравилась, — подтвердил Костя не вполне уверенно. — Но столько всего произошло, что я уже и сам не знаю.
— Ну, как так можно! — разозлилась эльф. — Сегодня нравится, завтра не нравится!..
Она продолжала наседать на него, а парень слабо защищался, иногда поглядывая на Влада. Тот, впрочем, не спешил вмешиваться в спор и старательно делал вид, будто всецело поглощен лепешками. В конце концов, Костя счел за лучшее ретироваться. А очутившись на свежем воздухе, с облегчением перевел дыхание и сладко потянулся. У него было впечатление, будто он только что вырвался из капкана. Таисия — та еще штучка… теперь хоть к Владу не ходи! Или ходи — но терпи нотации.
«Или и вправду найти Нику? — рассеянно подумал Костя, вышагивая по улице. — Лучше, чем одному…»
— Костя?! — вдруг донесся до него удивленный возглас.
Парень чертыхнулся и нехотя остановился. Что ж, проблема решилась сама собой! Ника собственной персоной…
Костя сделал глубокий вдох и, растянув губы в неправдоподобно широкой улыбке, торопливо обернулся.
Да, это была Ника. В темно-зеленом платье, с собранными в узел и повязанными платком волосами, она держала огромную корзину, доверху наполненную какими-то продуктами. Костя заметил буханку хлеба, склянку с молоком и незнакомые фрукты.
Присматриваясь к Нике, Костя отметил, что за время их разлуки она округлилась и словно потяжелела… Это, с одной стороны, придало ее формам «аппетитность», но, с другой, теперь в хрупкой девушке явно наметилась пышнотелая матрона.
— Привет! — с преувеличенной радостью поздоровался Костя, продолжая изображать улыбку. На миг замялся, не зная, как себя держать, после чего с запинкой добавил: — М-м… ты… э-э… неплохо выглядишь!
Ника зарделась, натянуто улыбнулась, но продолжала молчать, с каким-то странным чувством глядя на парня. Тот забеспокоился.
— Как твои дела? — все тем же фальшиво-бодрым тоном осведомился он. — Все в порядке?
Краска на ее щеках стала гуще; девушка смущенно опустила голову, не торопясь отвечать на заданные вопросы.
— Да можешь объяснить, что происходит?! — потерял терпение Костя, окончательно перепугавшись. Странное молчание Ники взбудоражило его воображение, и парень уже строил разные догадки, одну хуже другой. Самой страшной была возможная беременность.
Ника, так и не подняв головы, наконец-то тихо ответила:
— Я думала, ты никогда не вернешься.
— Но вот он я! — сердито заметил Костя. — Вернулся!
Девушка выпрямилась и устремила на него испуганный взгляд; в ее огромных влажных глазах плескался припорошенный болью страх.
— Уже поздно, — после гнетущей паузы произнесла она и судорожно вздохнула. Корзинка затряслась у нее в руках. — Я… я вышла замуж.
Изумление. Недоверие. Возмущение. Облегчение. Ярчайший сонм всевозможных эмоций обрушился на него, словно яростная, сметающая все на своем пути, лавина.
— Вышла замуж, — тупо повторил Костя, силясь понять, что это значит. — Замуж…
— Да, — прошептала Ника. Глаза ее заблестели от слез.
— Как-то… неожиданно, — криво усмехнулся Костя, качая головой и оценивающе глядя на собеседницу. Она открылась для него с новой и далеко не самой приятной стороны.
Девушка густо покраснела и заговорила торопливо и сбивчиво:
— Я… так получилось… Меня… меня заставили… отец уверял, что ты меня обманешь…
— Отец, — неприязненно пробормотал Костя. — Ясно…
Они погрузились в неловкое молчание. Ника кусала губы и переступала с ноги на ногу, то и дело украдкой посматривая на Костю, а он пытался освоиться со всем тем, что услышал. Никаких страданий парень, конечно, не испытывал, скорее, наоборот, однако ему было крайне неприятно. Оказаться обманутой стороной довольно унизительно…
— Не знаю, что сказать, — признался после продолжительной паузы Костя с горьким смешком. — Пожалуй, ты все сказала сама.
Ника вновь опустила голову, никак не прокомментировав его слова. По щекам ее текли струйки слез, но Костя этого не видел. Деланно усмехнувшись, он пожал плечами и ушел.
Остаток дня Костя провел в предоставленном ему с Назаром коттедже: лежал на кровати и меланхолично рассматривал потолок, старательно изображая страдальца. Не то чтобы он был расстроен…. Скорее, сильно раздосадован.