Уже середина декабря, а я так ещё и не купила подарки к праздникам. Нужно обязательно после работы пройтись по магазинам.
Поиск и выбор подарков затянулся. Выгружать их в квартире Савы, учитывая, что я купила подарки и для него, было бы странно. Поэтому сначала отвезла всё к себе, и только потом поехала на квартиру Савы. Шварц бедный, наверное, совсем проголодался, учитывая, что на часах уже было начало одиннадцатого.
Въезжая на территорию двора, мне пришлось остановиться, так как там мне преграждала путь другая машина. Я посигналила, как бы намекая, что водитель стоящей передо мной машины не один и проехать нужно не только ему. Но машина не сдвинулась, а через минуту из машины вышел мужчина. Я узнала его.
Кирилл Петрович подошёл к водительской дверке и открыл её.
- Маша? Вот так сюрприз! А я думал мне показалось, - он улыбался.
- Не показалось. Здравствуйте, Кирилл Петрович.
- Да, ладно тебе, мы же уже перешли на "ты". Ты здесь как, может ко мне?
- Отошёл от неё, - грозный рык раздался как гром среди ясного неба. Кирилл выпрямился, и глянул на меня сверху вниз.
- Понятно, - ухмыльнулся он. - Ну что ж, Маша, рад был увидеть.
Он вернулся в свою машину и отъехал, освободив дорогу. Мне Сава ни слова не сказал. Молча вернулся в свою машину и стоило мне тронуться, поехал за мной в подземный гараж.
В лифте ехали молча. Желваки на его лице ходили ходуном. Что говорило о море злости, что плещется внутри Варвара.
Первым делом иду кормить кота, а Варвар уходит в душ. Разогреваю ужин и иду переодеваться.
Сава зашёл в спальню в одном полотенце на бедрах, стрельнул в меня недовольным взглядом, и пошел к шкафу.
- Ну, может, ты уже выскажешь свою претензию? - не выдерживаю я.
- Я, блин, прусь за сотни километров, на ночь глядя, чтобы поскорее вернуться к тебе и застаю тебя с твоим... - он взмахивает рукой, так и не подобрав слова. Хоть я думаю, эпитетов в его голове хватает, он просто бережет мои уши. - Ты считаешь, мне должно это нравится?
Его ревность беспочвенна, ненормальна, но мне почему-то жутко приятно. Не хочу оправдываться в том, что произошло нет моей вины.
Я успела снять только блузку, поэтому сейчас, глядя в дикие глаза своего Варвара, я завела руки за спину и расстегнула молнию на юбке, а затем, медленно спустила её с бедер.
Кадык Савы дернулся, но он сам не двинулся с места. Не очень изящно, но за юбкой, я стянула и колготки. Оставшись в одном белье, подошла к своему ревнивцу.
- Может это ненормально, - говорю я, и хватаю края его полотенца. - Но меня жутко заводит твоя ревность.
Полотенце падает на пол, а потом я опускаюсь на колени.
- Сладкая, - только выдыхает Сава.
Обхватываю ладошкой его уже возбужденный член, а потом накрываю его губами. Я не мастер по минету, и даже не любитель. Хотя, когда бы мне было им стать? Но сегодня мне так захотелось показать, что он для меня не просто мужчина, а мужчина, которому я принадлежу полностью, и эта поза на коленях перед ним, мне кажется, красноречивее любых слов.
Ужин приходится греть ещё раз.
52 глава
Варвар
Если честно, до сих пор не верю, что всё правда. Что Сладкая со мной, засыпает и просыпается в моей постели. И это кажется самым правильным за последние годы из того, что происходило в моей жизни. За всё это время меня даже в "яму" не тянуло.
Хоть в начале декабря звонил Эдик и предлагал поучаствовать за титул чемпиона. Он так и не понял, зачем я туда ходил, объяснять ничего не стал, поэтому просто сказал "нет".
Моё счастье омрачала дикая ревность. Я не помню за собой такого. И дело не в моей неуверенности. То, что Сладкая будет со мной, и выберет меня, я почему-то не сомневался. Но мне хотелось выколоть глаза всем, кто, по-моему, смотрел на неё с интересом, и поотрывать руки тем, кто смел к ней прикасаться. Иногда скрывать это не удавалось. Но, за что я благодарен Сладкой, что она никогда не истерила и не пыталась доказать, что я больной придурок, ревнующий к каждому столбу. Я и так это знаю. Она одной своей улыбкой усмиряла того самого ревнивого придурка, одним прикосновением губ, усыпляла его.
Единственное, что стояло между нами, это наше прошлое. Мы, по-прежнему, не обсуждали его, словно боялись вскрыть гнойник, который отравит настоящее и может перечеркнуть будущее. Может это неправильно, может это моя, или наша общая паранойя, но каждый из нас боялся вернуться к той жизни, что была у нас до "нас".
В те редкие дни, когда мы бывали на квартире у Сладкой, каждый раз мне хотелось узнать, почему она жила в этом искусственном чёрно-белом мире? Каждый раз, видя на ней очередное чёрное платье, хотелось попросить его снять. Ощущение, что она носит какой-то вечный траур не покидало. Но вопросы оставались без ответа, потому что, как ни странно, но я одинаково сильно хотел узнать ответ и боялся его получить. А еще, что Сладкая не захочет ответить. Наверное, теперь мне понятна её реакция и вопрос доверия. Я обязательно спрошу, но не сейчас. Когда-нибудь, если оно у нас будет.