Монстр, скрывающийся в образе человека. Как он может произносить такие слова?
Сырость щиплет глаза. Я часто моргаю.
Ловушка, — проносится в мыслях. — Это моя ловушка, и теперь мне не выбраться.
— Я… я… хорошо… — шепчу я, задыхаясь. Трясущиеся руки. Мокрые дорожки слёз на щеках. — Что… что мне надо делать?..
Стальная хватка на горле немного ослабла. Я делаю спасительный глоток воздуха. Закашлявшись, сгибаюсь пополам.
— Во-первых, больше никогда не будешь со мной спорить, — его голос становится ещё холоднее. Хотя казалось, куда уж дальше? — Могу ненароком не рассчитать силу. А ребёнку вредить я не хочу.
Согласно трясу головой. Инстинкт подсказывает: надо соглашаться во всём.
В какой-то момент тот же инстинкт шепчет: если скажу ему, что ребёнок, возможно, не от Дениса — он убьёт меня прямо здесь. Эта правда только подтвердит ложь сына и окончательно убедит отца, что я гулящая.
Сейчас ребёнок — моя единственная защита. Единственная гарантия того, что мне сохранят жизнь.
Холодный рассудок возвращается так же резко, как до этого накрыла паника.
— Собирайся. Уезжаем, — бросает он и направляется к выходу.
— Куда? — растерянно переспрашиваю.
— Ты будешь жить у меня.
Я ошарашено поднимаю брови.
— Подождите, Евгений Сергеевич, — стараюсь говорить как можно спокойнее и покорнее. — Я вас услышала. Я рожу ребёнка. Но у меня работа… Я не могу вот так всё бросить. Меня уволят.
Он насмешливо оглядывает помещение.
— Это? Работа?.. — в голосе лишь презрение. — Уволят и правильно сделают. Через пять минут — в машине. Попробуешь сбежать — найду.
Он разворачивается и уходит прочь из магазина.
Я верю ему. Найдёт.
И убьёт.
Тяжело дышу и озираюсь по сторонам.
Руки трясутся всё сильнее. В голове лихорадочно просчитываю: с собой только телефон, в кошельке — тысяча, в кассе ещё тысяч десять. Это немного.
Поворачиваюсь. Взгляд прилипает к двери, ведущей к чёрному выходу.
Магазин находится на первом этаже многоэтажки. Вход — со стороны дороги. Но есть ещё один — через подъезд. Там входят жильцы.
Паника накрывает снова. Несухие слёзы льются с новой силой.
Как я умудрилась так влипнуть?..
Что мне делать? Где гарантия, что меня не уберут сразу после родов?..
Где-то внутри звучит только одна мысль: это мой последний шанс.
На секунду закрываю глаза и вспоминаю отца.
«Ты останешься совсем одна, Машенька», — говорил он со слезами в глазах. Мне было десять, когда его забрала страшная болезнь.
Больше никого у меня не было. Мама умерла раньше — от алкоголя. Мы жили в глухой деревне за сотни километров от Москвы.
Соседка, баба Зина, подкармливала и навещала меня. Я мыла полы в деревенском магазине, боялась, что придут из опеки.
Но никто так и не приехал. Никому не было до меня дела.
Папа был прав. Я осталась одна. Так и жила восемь лет.
Школу кое-как закончила. В училище не пошла — не было денег. В восемнадцать собрала сумку и уехала в столицу.
«Будь сильной, девочка моя. Люди будут жестоки, но ты не теряй свет в душе. Договорились?»
— Договорились, — шепчу я в пустоту магазина.
Выдыхаю. Руки успокаиваются.
Мне нужно принять решение. От него, возможно, зависит моя жизнь.
Если я исчезну — кто меня будет искать? Только Таня?..
Позволит ли он пользоваться телефоном? Выпускать меня из дома?
ГЛАВА 6
МАША
Смогу ли я добровольно отказаться от ребёнка и оставить его такому монстру?
На лбу выступил холодный пот, и я поспешно вытерла его ладонью.
— Извините, можно мне бутылку молока по шестьдесят девять? — от резкого голоса я вздрагиваю и оборачиваюсь.
Милая девушка в зелёной куртке вопросительно смотрит на меня. Они её впустили? Значит, не хотят привлекать внимания? Значит, сидят в машине? Или нет?..
Вопросы носятся в мыслях, словно необузданные жеребцы.
Во все глаза смотрю на покупательницу, пытаясь найти верное решение.
— Девушкаа… — нетерпеливо тянет она.
— Да! Секунду! — спохватываюсь и несусь к холодильнику. Беру прохладную бутылку в руки, ставлю на прилавок. Беру деньги.
— Девушка… — несмело произношу я, глядя ей в глаза. Она вскидывает на меня вопросительный взгляд. — Вы могли бы постоять тут… пять минут?
Та хмурится.
— Понимаете, мне нужно в туалет, а закрыть магазин я не могу. Постойте, пожалуйста. Я вам скидку на покупки буду делать.