Выдавливаю дружелюбную улыбку. Сердце колотится, как бешеное. По венам вместо крови — адреналин.
— Ну хорошо… — неуверенно произносит она, прижимая бутылку к груди. — Только пять минут, ладно?
— Да! Обещаю! — взвизгиваю и выдергиваю всю наличку из кассы. Это то, что я успела заработать с момента возвращения.
Бросаюсь к двери, ведущей к чёрному выходу. Пока покупательница в магазине — они не заподозрят подвох.
Двигаясь по узкому проходу, ведущему в подъезд, глотаю воздух.
Только бы получилось. Только бы получилось. Только бы получилось. — бьётся в висках.
Пожалуйста, пусть получится.
Открываю тяжёлую железную дверь и щурюсь от света.
Затаив дыхание, иду к выходу. Осторожно высовываю голову на улицу и оглядываюсь.
Обычные прохожие идут по своим делам. Значит, я была права: машина стоит у парадного — с другой стороны.
Сколько прошло? Минута? Значит, у меня есть четыре, чтобы пересечь открытый двор и затеряться.
Выдыхаю. Считаю до трёх и бросаюсь бежать.
Лёгкие сковывает. Люди смотрят вслед, но я их не вижу. Бегу. Так быстро, как ещё никогда.
Не оборачиваюсь. Может, они уже сзади? Просто наблюдают?
Хватаю кислород большими глотками. Ещё секунда — и я скрываюсь в тени арки.
Выбегаю на оживлённую улицу.
Тут же вижу машину с жёлтыми шашечками.
То, что нужно. Не думаю ни секунды. Юркаю внутрь.
— До вокзала довезёте? — шепчу, еле дыша.
Водитель бросает хмурый взгляд в зеркало.
— Триста. — сухо выдает он.
Я киваю.
— Поехали. — умоляющий голос срабатывает. Машина трогается.
— Без паспорта не продаём, — чеканит женщина за кассой. Лет пятьдесят, строгая, очки.
Опускаю голову и отхожу.
Я не сдамся.
Стискиваю зубы. Направляюсь прямо к платформе.
Минут пятнадцать слежу за людьми, рассаживающимися по вагонам. Подхожу к молодой девушке с аккуратным чёрным чемоданом.
— Здравствуйте.
Она смотрит и улыбается.
— Здравствуйте. Мы знакомы?
— Нет, — выдыхаю. — Но у меня просьба. Можно купить ваш билет?
Лицо вытягивается. Она осматривает меня с ног до головы.
— От этого зависит моя жизнь, — говорю я тихо.
Она открывает рот.
— Но вас не пустят… Проводница проверяет паспорт.
Киваю.
— Вы можете пройти, показать паспорт и потом выйти?
В её глазах паника. Я бы и сама испугалась.
— Пожалуйста… — опускаю голову.
— Хорошо, — неожиданно отвечает она и сжимает моё плечо.
Сердце трепещет от надежды. Она идёт к проводнице, протягивает документы. Та проверяет — и кивает.
Проходит пять минут. Я уже почти не надеюсь. Но вдруг вижу её.
Она идёт ко мне, снимает с себя серую куртку.
— Надень, — тихо говорит. — Так проводница не заподозрит.
— Спасибо, — шепчу и надеваю куртку, явно не по размеру. Беру билет.
Не удерживаюсь и обнимаю её.
— Спасибо.
Быстро иду к вагону.
— Я попрощаться выходила, — бросаю на ходу и мелькаю билетом.
Захожу. Нахожу место. Прилипаю к стеклу.
Она стоит на перроне, всё ещё с чемоданом. Встретив мой взгляд, кивает и уходит.
«Не теряй свет в своей душе», — вспоминаю слова отца и откидываюсь на сиденье.
До родного села — несколько часов. Мне повезло, что поезд именно туда и именно сейчас.
Не думаю, что отец Дениса знает, откуда я. А если и знает… поедет ли?
Надеюсь, нет.
Больше прятаться мне негде.
Мысль поехать к Тане мелькнула, но я не хочу подвергать её опасности.
Я не знаю, что делать дальше. Но знаю одно: от этого человека нужно держаться подальше.
Телефон в кармане вибрирует. Входящий вызов.
Незнакомый номер.
Сердце пропускает удар.
ГЛАВА 7
МАША
Это он?
Боясь поднять трубку, я сняла заднюю крышку смартфона и вынула батарейку. Телефон жалобно пискнул и отключился.
— В Терехово едешь, лапочка? — пожилая старушка, уютно устроившаяся напротив, окутала меня ласковым взглядом.
Она тут же напомнила мне бабу Зину — нашу деревенскую соседку.
Обессилено уронив голову на колени, я не смогла сдержать слёз.
Что происходит? За что мне всё это? Что я сделала?
Бабуля подсела ближе и начала аккуратно гладить меня по голове.
— Ну-ну, внученька, — тихо наговаривает она. — Помни: всё, что ни делается, — всё к лучшему.
Поднимаю голову и смотрю на неё сквозь слёзы.
— Даже если сейчас так не кажется, — она улыбается и ласково треплет меня по щеке. — Пирожок?