Отец и сын
«...лишь на страницах маленького тома еще метаться будет жизнь моя» В. Гаврилин.
Над ним распростерлось абсолютно черное небо, его цвет был настолько насыщенным, что в нем растворился отблеск далеких звезд, оно было столь темным, что на мгновение он вспомнил войд Волопаса. Даже когда во время своего долгого путешествия он миновал этого монстра, его бесконечная пустота продолжала манить его, в своих снах он слышал настойчивый шелест квазаров: «Останься с нами - обрети покой». Но он не хотел этого. «Не ищи покоя — такого зверя нет на свете» - так часто в детстве говаривал отец, цитируя любимого фантаста, и потому он продолжал свой путь, разменяв второй десяток парсеков. Это был его первый и последний рейс на челноке в программе терраморфирования - Миссури.
Название было дано планете американцами, как первооткрывателями, вся поверхность этого небесного тела была испещрена полноводными мутными реками и была 23 кандидатом на превращение в новую колыбель человечества. Со временем ее очередь сдвинулась до первой позиции, а 96 операторов программы взяли билет в один конец и выдвинулись навстречу неизвестности. Земля, к этому времени, уже была достаточно истощена и догорала как свеча. Первые десятки пилигримов отчетливо понимали, что даже не ступят на поверхность планеты, их участь была печальна, управлять за процессами изменения климата, состава атмосферы с орбиты. Когда процесс превращения агрессивной среды в комфортную для жизни был завершен, операторы выпустили контейнеры с живыми культурами, которые должны были населить новый дивный мир. Но случилось непредвиденное, как только популяция живых существ вырастала на два порядка, происходило их массовое вымирание. Складывалось ощущение, что Миссури отторгала принесенную жизнь извне как чужеродные орган. Отчаявшиеся переселенцы, собирали отчеты и слали их в центр, в котором и трудился отец Генри. Последний был талантливым инженером и гениальным изобретателем, он смог найти решение. Его идея была такова: если мы не можем переселить жизнь - мы создадим ее заново.
Разработанные им наноботы - микроскопические роботы, способные перерабатывать неживую природу и создавать из нее свои копии, а также сохраняя свою собственную автономность подчиняться единому алгоритму создания органических соединений из первичного бульона, созданного на Миссури, а затем постепенного усложнения цепочек эволюции вплоть до воссоздания человека и всего многообразия живых существ Земли. Разумеется, столь значительный массив данных эти малютки в себе хранить не могли.
И потому вторая волна операторов трудилась над созданием гигантских сооружений-ретрансляторов, замаскированных под естественный рельеф местности, которые должны были передавать наноботам программу действий и выступать хранилищем человеческой культуры. Источником энергии этих колоссальных объектов первоначально был термоядерный синтез, а после сама планета. Выпущенные наноботы должны были не только синтезировать жизнь, но и контролировать ее развитие, мутации, сохранять чистоту генов, а после регулировать численность популяций наиболее гуманным способом – незаметно влияя на плодовитость особей. Их прообразами на Земле были вирусы, чья природа оставалась долгое время неразгаданной и по-прежнему доставляла немало проблем.
Челнок Генри вез 19 контейнеров ценного груза, даже половины хватило бы для выполнения задачи. То была самоотверженная и благородная миссия, обеспечить бессмертие, принеся всех живущих в жертву времени.
Выходя на орбиту Миссури Генри вспоминал отца в их последнюю встречу. Здоровье у старика стало сдавать, лицо осунулось, но фанатично твердый блеск в глазах выдавал в нем несгибаемую волю. Они прощались навсегда и то последнее рукопожатие врезалось в память, вместе с ним сжалось его сердце. Отец впервые не мог подобрать слов и просто протянул ему томик своих стихов. «Я верю в тебя сын». Эти слова дорогого стоили.
На подлете к орбите сильная геомагнитная аномалия сбила навигационную метку и вынудила перевести систему расчетов в ручное управление, потребовалось без малого полтора часа, чтобы закончить работу по стабилизации курса. Работать приходилось в одиночку, второй пилот Джеймс не мог отойти от двойного прыжка через червоточину и пребывал на восстановлении в камере. У Генри не было права на ошибку, к тому времени, когда челнок достиг цели на Земле минуло столетие, это не укладывалось в воображении, но это надо было принять как данность. Второй попытки быть не могло.