- Стоять, сволочь!!! - в окне показалась рожа рыжего амбала.
На повороте Леонель налетел на тележку уличного продавца. Пацанёнок остался цел, а вот колёса покатились в разные стороны, сосиски рассыпались по земле. К ним, хромая, побежала разномастная дворняга. Пожилая прохожая в чепце забрюзжала что-то об испорченности молодёжи.
Брюнет жадно хватал ртом воздух и нёсся вдоль каменных двухэтажных домов. Над головой мелькали вывески: страховая компания, портной, лавка сапожника. За мутной витриной кондитерского магазинчика красовались пирожные, кексы, ватрушки и высокие свадебные торты с розочками.
На перекрёстке Леонель обернулся и пальнул:
- Чёрт!
Долговязый с окровавленным лицом мчал следом. Увы, дверь Ганса ненадолго задержала преследователей.
Горожане не решались вмешиваться. Брюнет свернул налево, мысленно моля о патруле. Полицию Леонель терпеть не мог. Но именно сейчас она пригодилась бы.
Каменные двухэтажки. В самый последний момент девица в крепдешиновом платье отскочила к витрине. Запыхавшийся брюнет перепрыгнул клумбу и рванул меж домами.
Из-под ног брызнула лужа нечистот. Леонель, морщась, опять свернул налево и понёсся к решетчатому забору в кирпичной стене. Троица преследователей не отставала. Их хриплое дыхание вместе с матерщиной рвали воздух.
Надежда пролезть между прутьями разбилась, как волна об пирс. Брюнет в ужасе оглянулся. Скошенные физиономии. Догонят - в живых не оставят.
Леонель бросился на забор. Вверх. Два раза перехватил руками. И тут нога предательски соскользнул с прута. Лицо стукнулось об железо. Из лёгких выбило воздух. Внезапно брюнета рвануло назад. Пятерня рыжего намертво вцепилась в воротник Леонеля. Дорогущий костюм затрещал. Его владельца швырнуло на землю. Клацнувшие зубы без малого кончик языка откусили. Едва-едва брюнет поднял голову, в левый бок двинул ботинок.
- Ы-ы-ы... - Леонель застонал и свернулся калачиком.
- Погоди! - рыжий остановил долговязого.
Тот сплюнул кровь. Губы и нос расквашены - вот что дверь делает.
Лицо-Оспа сжимал и разжимал кулаки.
Рыжий бугай со шрамом навис над брюнетом и пробасил:
- Ну что, добегался, гадёныш?!
Леонель вдохнул вымученно и поднял взгляд.
- Убью гада! - долговязый метнулся к жертве.
- Стой! - выставил ладонь амбал и сдул со лба рыжую чёлку. Затем две ручищи схватили брюнета за грудки и подняли. Повисшие в воздухе ноги болтались. - Когда? - прохрипел бугай. - Когда долг вернёшь?
- За... завтра.
- Хватит уже нас завтраками кормить! - подал голос Лицо-Оспа.
- Завтра, - жалостливо повторил Леонель.
- Ратмир, отдай мне эту паскуду! - гневно попросил долговязый.
- Рано, - отказал рыжий амбал.
Долговязый сплюнул кровь и выругался под нос.
Трепыхаясь в воздухе, брюнет чувствовал себя беспомощным. Эта троица может сделать с ним всё, что угодно. Им ничего не стоит осуществить все свои угрозы. Внутренности Леонеля в узел завязались и обледенели.
Ратмир встряхнул жертву и рявкнул:
- Когда?!
- За... завтра, - осилил брюнет.
- Врёт сссука! - озлился долговязый. В руке сверкнул нож.
Леонель втянул побольше воздуха и затараторил. Из-за бешено колотящегося сердца почти не слышал себя. Он клятвенно заверял вернуть всё до последней монеты. Вымаливал дать последний шанс. Жуть как хотелось жить. А ведь всего несколько часов назад лез в петлю... На глазах брюнета выступили слёзы.
Могучий Ратмир встряхнул жертву и отшвырнул на землю. Поднялась пыль. Брюнет успел заметить, как рыжий пальцем подал приятелям знак. Затем носок ботинка Лица-Оспы врезался Леонелю в рёбра. Брюнета кинуло на спину. Он попытался вдохнуть. Как некстати! Нещадный долговязый саданул кулаком в живот. Следующий удар пришёлся в висок. В голове загудело, перед глазами закружились цветные мотыльки. Леонеля дёрнуло, перевернуло. И лицо впечаталось в землю. Весь мир пошатнулся. На зубах захрустел песок. Двинули так, что из глаз искры посыпались. Наверное, это Ратмир приложился. А потом начался кошмар. Один за другим удары обрушивались на брюнета. Он понимал: убивают. Хрипы троицы напоминали рычание диких зверей. Вращалось всё: небо, стены домов, решетчатый забор... Казалось, кузнецы молотят кувалдами. Леонель захлёбывался солёной кровью. Заплывший правый глаз ничего не видел. А троица продолжала бить. Ещё. И ещё... Этому не было конца...
Его окружала тишь. Недолго. Хриплый звук. Собственное дыхание. И чей-то голос:
- Ну как?
Леонель застонал и приоткрыл глаза. Вернее - левый. Опухший правый превратился в щель. Всё дергалось и трепетало; разные цвета плясали, наслаивались друг на друга. В груди клокотало, с губ капала кровь.