Не знаю, в чем причина — в том, что ему сложно отказать дочери, или же он внезапно почувствовал в произошедшем со мной свою вину, но он тяжело вздыхает и произносит:
— Ладно, помогу я твоей подруге.
Олька громко и радостно вскрикивает.
— Пап, ты лучший!
— Но с нами жить она не будет. У меня есть квартира в центре города. Она пустует. Маша может пожить там. Временно, — последнее он подчеркивает так, словно есть вероятность, что я заеду в его квартиру, и меня оттуда уже не выселить. Ни добровольно, ни силой.
Я всё ещё не могу собраться с мыслями. Но мне нужно хоть что-то сказать.
— Спасибо, но... — с трудом выдавливаю я, не решаясь назвать мужчину по имени. — Но вы правы, это неправильно, что я пришла к вам со своими проблемами, ведь мы совершенно чужие люди. Я попробую найти комнату в общежитии при политехническом университете. Это недалеко от нашего универа, — я хватаю за ручку чемодан, что все это время стоял у дивана, но Олька не дает мне ни шагу сделать.
— С ума сошла? — шипит она тихо. — Какая еще общага? Ты знаешь, какая там хата у папы? Не будь дурой, пользуйся моментом.
— Моя дочь права, Мария, пользуйтесь моментом, — в голосе Максима явно проскальзывают издевательские нотки. — Я пойду ключи от квартиры возьму и отвезу вас туда, — произносит он и выходит из комнаты.
Оля обнимает меня. Она, в отличие от меня, безумно рада, что ее отец нашел решение моих проблем.
— Видишь, всё наладится, — произносит она, улыбаясь.
Я кивнула, но моё сердце все ещё колотилось, словно обезумело. Я не могу забыть первую встречу с Максимом и его слова о том, чтобы я держалась подальше от его дочери, а теперь я буду жить в его квартире.
— Спасибо, Оля, ты спасла меня, — говорю я, стараясь скрыть своё смущение и беспокойство за улыбкой.
Глава 8
Когда Оля взволнованно предложила сопровождать нас до квартиры, Максим строго взглянул на неё:
— Оля, ты остаешься дома. Ты обещала сдать все хвосты взамен на разрешение остаться со мной здесь, а не переезжать к матери, — сказал он твердо.
— Но папа, я хочу помочь Маше обустроиться, — возразила Оля, хлопая ресницами и жалостливо смотря на отца. — Она же моя подруга, мне нужно ей все показать и объяснить.
Уверена, в любой другой ситуации это бы сработало, ее отец всегда дает ей желаемое, но сейчас её протест был тут же пресечен.
— Без обсуждений. Учёба — прежде всего, иначе отправишься учиться в Германию в экономический университет. Я сам все покажу Марии, — строго ответил Максим и кивком указал мне следовать за ним.
Я, немного смущенная, подхватила свой чемодан и последовала за ним на улицу, к его автомобилю. Весь путь до квартиры прошёл в тягостном молчании. Я пыталась что-то сказать, но каждый раз, когда встречала его взгляд в зеркале заднего вида, слова застревали у меня в горле.
Мне безумно стыдно из-за случившегося. Как было бы хорошо, если бы это он был пьян в ту ночь, а не я. И память ему напрочь отшибло, а не мне.
Отворачиваюсь к окну, прикрываю глаза. Нужно просто выдержать это испытание. И извиниться. Объясниться как-то с ним.
Прибыв на место, Максим открыл багажник, достал мой чемодан и поставил его на асфальт. Манерами он не отличался. По крайней мере со мной. Чемодан по ступенькам пришлось тащить самой.
В лифте я не выдерживаю напряжения и решаюсь заговорить:
— М-максим… — заикаюсь, так как не знаю его отчества. — Я хотела бы извиниться за...
— Не нужно, — перебивает он сухо, не глядя на меня. — Но надеюсь, ты помнишь о том, что я тебе говорил?
Он внезапно поднимает взгляд прямо на меня. Смотрит мне в глаза так, что хочется зажмуриться. Чувствую себя ничтожеством рядом с ним. Его энергетика давит и подчиняет. Он — лев, царь зверей, а я всего лишь муравей, который весь день суетится и пытается выполнить свою работу.
— Держись подальше от моей дочери. Пока она не подружилась с тобой, у нас не было никаких проблем. Выпивающая подружка, которой даже жить негде — не тот человек, с которым должна общаться моя дочь и брать пример.