— Никакой скорой. Пуля насквозь прошла, подлатать сможешь?
Резко застываю посреди гостиной после этих слов.
Пуля? Насквозь?
— Вы с ума сошли? — пищу я.
— Рана пустяковая, справишься.
— Не справлюсь, — истерично вскрикиваю. — Я всего лишь на третьем курсе! У нас вообще не было еще практики. Только вот через месяц должна начаться. Вам нужно в больницу, — мой голос срывается, только сейчас замечаю, что плачу. — Я никогда не накладывала швы на живом человеке! Только собаку раз спасала.
Руки Алмазова, одежда, пол — все в крови. А вдруг пуля задела жизненно важные органы? Да он умереть может!
— Блять, — Максим грязно ругается, потом кривится от боли. — Ну вот и представишь, что я собака.
Он безумно бледный и дышит тяжело. Вдруг ему переливание крови нужно?
— Я не хочу, чтобы вы умерли у меня на глазах. Я звоню в скорую, — говорю уперто, собираясь набрать номер скорой помощи.
Но не успеваю, потому что мужчина вырывает из моих рук телефон. Откуда только силы берутся?
— Нельзя скорую, что непонятного? Чему вас только учат в этом университете? Столько бабок за обучение берут, а даже швы наложить не можете! Сейчас напишу список, спустишься в аптеку и купишь. Мой врач за городом, уже едет, надеюсь, не сдохну, пока доберется.
Я стою напротив него и хлопаю глазами. Мысли путаются. Я в панике. Он точно умрет! Жуткие картинки мелькают перед глазами, дохожу до момента, где меня арестовывают за убийство, когда Макс рявкает:
— Ну, чего встала? Бегом в аптеку!
Срываюсь с места, хватаю куртку и прямо в домашних тапочках бегу к лифту, чтобы спуститься в круглосуточную аптеку, которая прямо в нашем доме расположена.
На ходу вспоминаю, что понятия не имею, что купить, но тут же от Алмазова приходит пересланное сообщение от некоего «DC» со списком.
Я вся дрожу, ничего перед собой не вижу. Ощущение, что я в состоянии аффекта сейчас.
Передаю телефон фармацевту, так как перед глазами все расплывается и не могу читать.
Девушка скашивает на меня подозрительный взгляд, но молча собирает в пакет все нужное.
Бегу обратно. Капли крови есть не только рядом с входной дверью в квартиру Алмазова, но и в лифте. Что-то подсказывает мне, что нужно все срочно убрать. Никто не должен знать о произошедшем, раз Максим даже в больницу ехать не хочет.
— Я все купила! — сообщаю с порога в надежде, что мой гость еще не откинулся.
Стираю с глаз слезы, пытаюсь дышать, а не давиться воздухом.
Максим лишь кивает. Зажимает рану моей футболкой, что валялась на диване.
— Нужно сделать тампонаду! — наконец-то прихожу в себя и вспоминаю, что я, вообще-то, будущий медик и в курсе, как оказывать первую помощь.
Снимаю с Максима пиджак, разрезаю ножницами рубашку.
— Господи, — задыхаюсь от количества крови.
— Это фигня, — Макс прикрывает веки, а я приступаю к делу.
Время тянется, каждая минута кажется вечностью. Максим почти отключается, когда его друг наконец-то приезжает.
Я благодарю всех богов за то, что ответственность за его жизнь перекладывается на другого человека.
Мужчина с чемоданчиком проходит в квартиру и без лишних слов помогает Максу переместиться в спальню и закрывает за собой дверь.
Я, чтобы чем-то себя занять, беру тряпку и выхожу из квартиры. Тру пол и стену в лифте. Вытираю капли крови перед входной дверью.
Все кажется дурным плохим сном.
Возвращаюсь в квартиру, прислоняюсь к стенке и не могу с места сдвинуться.
Страшно до безумия.
Вопросов слишком много, но никто не спешит давать ответ хоть на один.
Наконец-то после долгого ожидания дверь открывается, и из комнаты выходит мужчина.
Мы встречаемся взглядами.
— Он в порядке? — спрашиваю, боясь услышать ответ.
— Будет. Через несколько дней. Ему повезло, что внутренние органы не задеты. Кровотечение удалось остановить. Я оставлю кое-какие лекарства, проследи, чтобы он их принимал, и завтра перевязку сделаешь. Инъекции делать умеешь?