Все же, если задуматься, за этот месяц мы столько раз пересекались. И были в ситуациях, которые никому и не расскажешь.
Он видел меня не с лучшей моей стороны. А еще спас меня от изнасилования…
Я чувствую, как внутри меня борются два чувства — желание быть рядом с ним и понимание его правоты. Максим прав. Еще несколько пропусков, и у меня будут проблемы.
— Хорошо, — наконец выдыхаю, — я пойду. Но только если ты обещаешь мне, что будешь отдыхать и не будешь пытаться вставать без необходимости.
— Обещаю, — говорит он, усмехаясь. — Включи телек, скучно до жути.
Этот день был очень странным.
Мы провели его словно… словно люди, которые очень близки друг другу.
Мы решаем посмотреть фильм — выбор пал на какую-то легкую комедию.
Он устраивается на кровати, обложившись подушками, чтобы ему было удобнее. Я опускаюсь в кресло, но так, чтобы иметь возможность наблюдать за ним. Максим пытается держаться бодрым, но видно, что болезнь и лекарства берут своё, — он часто зевает, глаза закрываются.
Не прошло и полчаса, как он заснул.
Мне бы выключить телек, встать и уйти, но я не могу.
Иногда он шевелится, морщит лоб, словно видит что-то тревожное во сне, и я невольно протягивала руку, чтобы успокоить, погладить его по волосам. Он успокаивается, и на его лице снова появлялась расслабленность.
Мне нравится наблюдать за ним.
Рассматривать.
Изучать.
Взгляд от него оторвать не могу.
Внутри меня странное чувство нарастает.
Хочется подойти ближе, притронуться к нему.
Провести пальцами по его груди, изучить касаниями кубики пресса, которые за последние два дня я успела разглядеть очень детально.
Телевизор продолжает работать, но я уже не слежу за сюжетом. Мои мысли заняты мужчиной, что спит на моей кровати в недопустимой близости от меня.
Это все неправильно.
Его здесь не должно быть.
А я не должна врать лучшей подруге. Подруге, которая всегда приходит на помощь и заботится обо мне.
Это гложет и не дает дышать полной грудью.
То, что я мечтаю о ее отце, кажется таким грязным, что меня начинает мутить.
Когда фильм заканчивается, я не спешу вставать с кресла.
Какое-то время все еще сижу рядом, потом вспоминаю, что у меня завтра тест и мне стоит подготовиться к нему.
Несколько часов провожу за конспектами, потом заглядываю к Максиму. Спит. Принимаю душ и, обернувшись полотенцем, бегу на кухню, потому что вспоминаю, что оставила на плите турку с кофе.
— Блин, успел-таки выкипеть, — быстрыми движениями убираю последствия, разворачиваюсь, чтобы пойти одеться, и замираю на месте.
Потому что напротив меня стоит Максим.
Я непроизвольно сглатываю скопившуюся во рту слюну.
Прижимаю руками на груди полотенце, чтобы не слетело.
Оно короткое. Совсем не скрывает мои длинные ноги.
С волос скатываются капли воды. На плечи и грудь.
Максим не двигается, словно колеблется — сделать еще шаг или остаться на границе моего личного пространства. Его взгляд — тяжелый, пронзительный — скользит по мне, вызывая волну неописуемых ощущений. Воздух в комнате кажется наэлектризованным.
Его взгляд темнеет. Он пожирает меня всю, с ног до головы.
Когда он наконец делает шаг в мою сторону, все внутри меня переворачивается. Чувствую, как пылает каждая клеточка моего тела в ответ на его приближение. Его присутствие — как магнит, притягивающий меня невидимыми, но непреодолимыми силами.
— Маша, — его голос низкий, хрипловатый, когда он произносит мое имя. Это звучит как приглашение и предупреждение одновременно.
Я делаю шаг назад и упираюсь бедрами в столешницу.
Стою неподвижно, не в силах отвести взгляд. Зачарованно наблюдаю за полуобнаженным мужчиной.