Сегодня он был одет в рабочую одежду, словно ковбой на ранчо. Но даже в потертых джинсах, поношенных сапогах и видавшей виды шляпе, нависавшей над его ярко-голубыми глазами, он все равно казался сильным и властным. Никто никогда не принял бы его за простого ковбоя, подумала Элисон, всем телом ощущая настойчивый взгляд Коула.
— А, это вы, мистер Гамильтон, — с заученным равнодушием произнесла Элисон.
— Мы же договорились, что вы будете звать меня Коул. Забыли? Но вы ведь помните наш совместный обед в прошлом месяце, до того как вы почувствовали себя слишком занятой, чтобы отвечать на мои звонки и просматривать собственную почту.
Тон его был легким, чуть шутливым, но в глазах мелькнуло сердитое выражение, от которого Элисон стало не по себе. Черт бы его побрал! Он прекрасно знает, почему она не отвечала на его звонки и не звонила сама, чтобы поблагодарить за присланные им цветы. А может, ему действительно невдомек? Вполне возможно, он просто считает, что она корчит из себя недотрогу. Или он считает, что Элисон не хочет встречаться из-за его предубеждения против брака. Да пусть думает что угодно, только бы оставил ее в покое.
Она поняла, что молчит слишком долго, и поспешила произнести:
— Извините, но мне пора возвращаться в клинику.
— Моя машина к вашим услугам, — Коул указал на темно-синий «Мерседес». — Я как раз ехал в клинику поговорить с Эрлом, когда увидел вас. Садитесь, подвезу.
Элисон не могла придумать вежливого способа отказаться от его предложения. Она молча села в машину и заговорила лишь после того, как Коул задал ей вопрос, требовавший прямого ответа.
— Насколько я понимаю, мы оба приглашены на обед к вашим родителям. Если у вас нет провожатого, не хотите воспользоваться моими услугами? С удовольствием заеду за вами.
— Вас неправильно информировали. У меня другие планы на тот вечер, когда Марго дает обед, — быстро выпалила Элисон. Видимо, слишком быстро, потому что тут же ощутила на себе его ироничную улыбку.
— Очень жаль. А я думал, что нам полезно будет узнать друг друга получше. — Припарковав машину позади грузовика, он добавил: — Я очень удивился, когда узнал, что вы — дочь Филиппа Вестфолла. Мне почему-то казалось, что вы совсем одна на этом свете.
— Правда? — холодно переспросила Элисон. — А почему вы решили, что Филипп мой отец?
Теперь наступила его очередь замолчать.
— Понимаю, — сказал Коул после паузы. — Если влез в ваши личные переживания, извините меня.
Они уже выходили из машины, и это избавило Элисон от необходимости отвечать. У нее не было желания обсуждать с незнакомым в общем-то человеком матримониальные забавы Марго. Сердито нахмурившись, Элисон вылезла из машины. Этот человек вообще не заслуживал, чтобы она разговаривала с ним. Его нахальное заявление о том, что он не хочет быть потенциальным мужем или даже любовником на длительный срок, все еще раздражало ее. Что ж, сегодня она вела себя достаточно грубо, чтобы Коул Гамильтон потерял к ней всякий интерес.
Оставшуюся часть дня Элисон была слишком занята, чтобы думать о ком-то, кроме своих пациентов. Когда она заканчивала обход боксов, где содержались животные, требовавшие больничного ухода, принесли раненую кошку. Элисон зашивала разорванное ухо отважной кошки, которая явно сразилась с более сильным — или более умным — противником, и вдруг почувствовала себя чудовищно усталой и голодной. Но искренняя благодарность восьмилетнего хозяина кошки стоила того, чтобы отложить обед. Она поделилась этим соображением с доктором Эрлом, который засиделся в клинике над своими научными статьями, и тот согласно кивнул.
— Для этого и существует наша профессия, — сказал он Элисон. — Есть и среди нас паршивые овцы, которые стали ветеринарами только ради денег, но это редкость. Надо быть очень преданным этому делу, чтобы вынести огромную нагрузку. Наша специальность не так престижна, но очень требовательна и в каком-то смысле куда сложнее того, что делают терапевты и прочие специалисты, имеющие дело с людьми. Ведь доктору надо выучить анатомию всего одного существа — человека. А нам приходится лечить всех — от канареек до китов. К тому же наши пациенты не могут сказать, где у них болит.
Когда Элисон выписала последнюю квитанцию, в клинике уже было тихо и темно. Госпитализированных животных усыпили на ночь. Из задней части здания слышался звук бегущей воды. Элисон догадалась: то Билл Крамер, ночной санитар, студент находящегося неподалеку университета Сонома, приступил к уборке клеток. Надевая пальто, Элисон подумала о том, что хорошо бы у Билла не было ночью повода вызвать ее для неотложной помощи или к одному из пациентов стационара, которому неправильно рассчитали дозу снотворного. Сегодня ей хочется спокойно поужинать, почитать немного и заснуть.