– Я провела в больнице почти целый день. Им не остается ничего другого, кроме как ждать и надеяться. Они убиты Горем.
Расс понимал, что Синтия в панике. Он принялся поглаживать ее по спине, помогая расслабиться, и вскоре наградил за послушание поцелуем чуть ниже уха.
– Уверен, твое присутствие многое значило для них.
– Я просто не могла сидеть дома, – простонала Синтия. – Но они говорили только о том, что им придется отказаться от приглашения на свадьбу, а мне – заново рассаживать гостей, представляешь? Господи, да я готова хоть десять раз заново рассаживать их, лишь бы Джимми выжил!
– В этом я не сомневаюсь, – заверил ее Расс, не размыкая объятий. Синтия удобно устроилась в его руках – так бывало всегда, а теперь – в особенности. До сих пор Расс не сознавал, как сильно стосковался по ее телу. Срывающимся голосом он прошептал:
– Хочешь прогуляться?
Синтия не подняла головы.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
– Но ведь скоро стемнеет.
– У нас в запасе есть целый час. А еще лучше – как насчет пробежки?
– Пробежки?
– Сегодня ты уже успела пробежаться?
– Да, рано утром, – Синтия вздохнула, – а кажется, что с тех пор прошла вечность.
– Тогда скорей иди переодеваться. Мы заедем в отель, я переоденусь и покажу тебе маршрут, которым бегаю.
Синтия вскинула голову.
– Ты занимаешься бегом?
– Конечно. – Расс слегка подтолкнул ее и отстранился. – Поторопись. Пробежка пойдет тебе на пользу.
Настроение Синтии поднялось, едва она поняла, что, несмотря на долгую разлуку, между ними осталось много общего. Она была не прочь размяться, но не решалась бегать в одиночестве в такой поздний час. Компания Расса была весьма кстати.
Меньше чем через тридцать минут они уже бежали бок о бок по выбранному Рассом маршруту. Сначала он старательно подстраивался под темп Синтии, а потом, убедившись в ее выносливости, прибавил скорость. Наконец, сочтя, что пора переходить на шаг, Расс спросил:
– Ну, как ты себя чувствуешь?
– Замечательно, – без малейших признаков одышки отозвалась Синтия. – Великолепно.
– Бег всегда помогает.
– Особенно в минуты депрессии. Сегодняшнее известие потрясло меня.
– Так я и понял.
Помолчав минуту, Синтия добавила:
– Жизнь – хрупкая штука. То, что кажется таким прочным, через мгновение может разбиться.
– Так случилось с Мэттью?
Расс знал, что причиной смерти Мэттью стал сердечный приступ.
– Да, этот приступ застал нас врасплох.
– А разве кто-нибудь успевает приготовиться к смерти? – Расс жестом предложил Синтии повернуть направо. – Должно быть, вам с Мэттью неплохо жилось вдвоем.
– Он был добрым человеком.
– Странно, что у вас не было детей.
Синтия помедлила, прежде чем ответить.
– Меня это тоже удивляло – тем более после того, как я сразу забеременела. Похоже, подсознательно я запретила себе иметь детей.
– Но тебе хотелось их иметь?
Синтия утвердительно кивнула, но тут же смутилась. Несмотря на то что при жизни Мэттью она никогда не предохранялась, никого из них не встревожило, что она так и не забеременела.
– Мэттью был гораздо старше меня.
– А ты до сих пор молода.
Синтия с сомнением взглянула на спутника.
– Мне уже сорок три.
– В наше время люди в таком возрасте запросто обзаводятся детьми.
За эти слова Расс был удостоен укоризненным взглядом.
– Ты рассуждаешь как мужчина. – Впрочем, он действительно был настоящим мужчиной. Даже не поворачивая головы, Синтия отчетливо представляла себе темные волны его волос, широкие плечи, мускулистые ноги. – А как насчет тебя самого? Ты больше не хотел иметь детей?
– За эти годы их у меня перебывало несколько сотен.
– Я имела в виду твоих собственных детей.
Расс задумался.
– Я считал, что недостоин стать отцом.
– Ты шутишь? – Синтия всмотрелась, пытаясь разгадать выражение глаз Расса, но на его лицо легли сумеречные тени.
Его голос, подчеркнутый ритмом шагов, прозвучал печально:
– Я бросил Дайану. И не заслуживал второго ребенка. Мне понадобилось шесть лет, чтобы завязать дружбу с дочерью и вернуть себе хотя бы толику самоуважения.
– Значит, теперь ты мечтаешь о детях?
Расс пожал плечами, оглянулся, проверяя, нет ли сзади машин, и жестом предложил Синтии повернуть налево.
– Я не женат.
– Это-то меня и удивляет. Тебе следовало жениться во второй раз.
– Зачем? На свете нет женщин, достойных занять твое место.
Синтия задохнулась.
– Не надо так говорить.
– Это правда.
– У меня полно недостатков.
– Каких?
– Например, трусость.
– Когда это ты трусила?