В камере на какое-то время стало совсем тихо. Затем Петька Длинный нерешительно произнес:
- Если ты готов столько лет скитаться по лагерям, то ты либо сумасшедший, либо этот твой Бог какой-то очень особенный.
- Мой Бог действительно очень особенный,- радостно подтвердил новенький.- Он всемогущий. Он Творец неба и земли и всего живого. И в то же время Он мой Отец. Из любви ко мне Он послал на землю Своего Сына, Который страдал и умер вместо меня за все беззакония и грехи, которые я совершил. Теперь в моем сердце царит мир. Я стал радостным и счастливым человеком, ведь Бог любит меня.
Заключенные слушали его с возрастающим изумлением. Что за странные слова! Они мало что поняли из сказанного. Но в сердце у них появилось желание больше узнать о чудесной радости этого человека. Такой радости они не знали, у них совсем не было радости, они только роптали, жаловались, ссорились друг с другом...
Новенький продолжал:
- У каждого человека, и у вас тоже, сердце злое и грешное, поэтому вы воруете и убиваете. Поэтому в вашей жизни нет мира и счастья. Ваше сердце должно измениться. Оно должно научиться повиноваться Богу. А Господь Иисус готов дать вам новое сердце...
Заключенные стали задавать различные вопросы. Им, казалось, не будет конца. Новенький терпеливо отвечал на все их вопросы.
Тем временем стало совсем поздно. Если надзиратели заметят, что они еще не спят, тогда...
- Будешь молиться, помолись тогда и за нас. Мы не знаем, как это делается. - попросил вдруг Борис. Другие поддержали его.
- Ребята, давайте помолимся вместе,- сказал новенький.
Он склонился на колени, сложил руки и закрыл глаза. Борис нерешительно сделал то же. Другие заключенные остались на своих местах. Но глаза они все-таки закрыли.
- Всемогущий Отец, Господь неба и земли, Ты видишь и знаешь всех нас в этой камере. Хотя мы разлучены с теми, кого мы любим, но не с Тобой. Ты свел нас здесь вместе. И Ты сказал нам, что Ты хочешь кровью Иисуса Христа очистить наше грязное сердце от всех грехов. Ты хочешь дать нам Свой мир и сделать нас счастливыми навсегда. Ты хочешь, чтобы все мы и надзиратели тоже стали Твоими детьми. Мы исповедуем перед Тобой наши грехи и просим прощения. Просим также, чтобы Ты позаботился о наших женах и детях, наших отцах и матерях. Научи их любить Тебя. Помоги и моей жене, Пете, Ларисе и Наде. Они, наверное, очень опечалились, что я сегодня не пришел домой. Благодарю Тебя, Господи, что Ты привел меня в тюрьму, чтобы я рассказал этим людям о Тебе...
Вдруг в дверь камеры кто-то громко постучал. Заключенные вскочили, как по команде. Они услышали сердитый голос надзирателя.
- Кончай религиозную пропаганду! Все на нары! Немедленно!
Заключенные тотчас легли на нары. Но пока им не спится. Им есть о чем поразмышлять...
Лежа на боку между двумя заключенными, новенький продолжал молиться о семье, о детях, о предстоящем пути скитаний и о силе свыше, чтобы устоять. Потом он уснул спокойным сном.
Внимание друзей
На следующее утро весть об аресте Владимира Петровича быстро облетела всех членов церкви. Петя вместе с Ларисой рассказали о случившемся некоторым друзьям папы, а они в свою очередь известили других.
Владимир Петрович Данилевский был пресвитером поместной незарегистрированной церкви ЕХБ и пользовался большим уважением. Весть о его аресте глубоко тронула всех.
Вскоре многие братья и сестры поспешили к дому Данилевских. Они искренне желали утешить маму, Петю, Ларису и Надю и разделить с ними их скорбь.
В доме еще царил полнейший беспорядок, оставленный милиционерами вчера после обыска. Мама и дети были слишком уставшие, чтобы еще вечером заняться уборкой. Кроме того, их радость об уцелевшей Библии была такой большой, что они забыли о беспорядке. Они снова постелили постели и легли спать.
Но в это утро, когда мама взглянула на царивший в доме хаос, она была готова расплакаться. Буквально все было перевернуто вверх дном: мебель стояла вкривь и вкось, двери шкафов стояли распахнутые, вещи везде лежали разбросаные по комнате.
Мама почувствовала, как жгучие слезы наполнили ее глаза. Она постаралась их сдержать. Ради детей она не хотела плакать. Им и без этого тяжело. Мама за завтраком заметила, что дети все снова украдкой смотрели на пустое папино место за столом. Они ничего не говорили, но их бледные лица были красноречивее слов. Все трое усиленно молились за папу. Какое это облегчение, приносить свою печаль к Господу!