— На шахте имелся отряд самообороны, о котором по непонятной причине Чор Чун умолчал. Руководство отрядом было поручено мне. Мы намеревались оборонять шахту собственными силами. Я предлагаю включить в мою работу оставшихся на шахте товарищей. Тем более что наша ближайшая задача — освободить шахтерский поселок. — Хак Пин говорил кратко и безапелляционно, словно на производственной летучке, не допуская и мысли, что кто-то будет ему возражать.
— Нет, так не пойдет!—неожиданно выкрикнул с места командир второй роты, заведующий мельницей в Унгоке. — Если директор шахты будет ориентироваться только на своих шахтеров, его примеру могут последовать и другие командиры — и мы располземся, будем воевать разрозненно, бить врагов ладонью с растопыренными пальцами, а не единым кулаком. Я против.
— И я, — не вытерпел секретарь волостного комитета Судон, теперь ставший командиром третьей роты. — Директор отправится на свою шахту, я к себе, другие тоже… Нет, так у нас ничего не получится.
— Вы неправы, руководитель не имеет права оставлять своих подчиненных на произвол судьбы. Возьмем, к примеру, меня. Я ушел в горы, а свой отряд оставил. Что скажут люди? Убежал!—Хак Пин говорил запальчиво и раздраженно. Повернувшись к товарищу из Унгока, он продолжал:
— Свою шахту я буду освобождать сам, не хотите нам помогать, обойдемся и так. Но прежде всего надо помочь нашим людям влиться в отряд.
— Ишь заговорил в нем администратор… — возразили ему с мест сразу несколько человек. — Надо подчиняться приказам штаба отряда!
— Значит, выходит, Ковонскую шахту будет освобождать первая рота?—спросил Хи Сон, до этого не вмешивавшийся в спор.
— Каждый любит свой дом и хочет туда вернуться, — ответил Хак Пин.
— Хорошо. Кого еще вы собираетесь включить в свою роту?
Хак Пин предложил назначить своим заместителем Чун О и попросил откомандировать к нему Ки Бока, Цоя, богатыря Сока и, наконец, Тхэ Ха.
Тут не вытерпел Чор Чун, вспылил.
— Ты бы лучше позаботился о Док Ки, его бы выручил… Ведь он тоже был твоим кадровым работником? Не так ли?
Не ожидавший такого поворота, Хак Пин растерялся и не знал, что ответить.
— Док Ки? И до него доберемся. Под землей найдем. И веревку для него припасем…
Но никто не улыбнулся этой шутке. Хотя Хак Пин видел, что с ним не согласны, он упрямо стоял на своем.
— Товарищ директор, не думайте только о себе. Если вы заберете лучших людей, как же быть другим ротам? Вы их этим ослабите. А что касается меня, я хотел бы пойти в разведчики. Там я буду полезнее, — проговорил Тхэ Ха.
Хак Пин низко склонил голову. Хи Сон недовольно посмотрел на него и поднял руку, призывая к тишине.
— Давайте послушаем, где кто хочет быть. Значит, первым высказался Тхэ Ха? Не хочет ли он что-нибудь добавить?
Тхэ Ха, смущенный общим вниманием, приподнялся со стула.
— Говори с места,—остановил его Хи Сон.
— Хочу разведчиком, но где сочтете нужным, там и буду.
— Вот это деловой разговор! — одобрил Хи Сон.
Между тем каждый командир старался перетянуть к себе лучших людей. В комнате стоял гул.
— Пора кончать, — предложил Хи Сон, — к вечеру окончательно согласуем списки. Возражений нет?
Все молчали.
— Ну как же? Говорите!
Но никто не промолвил ни слова. Хи Сон вопросительно посмотрел на Чор Чуна.
— Я-то, конечно, согласен. По мне, хоть сейчас бы за дело. Вы командир, как скажете, так и будет, и нечего спрашивать.
— Непривычно еще, — рассмеялся Хи Сон.
— Итак, можно подбирать людей?—спросил кто-то.
— Да, и построже. Пусть присягу дадут.
— Многие уже давали партизанскую клятву. Стоит ли еще раз, — попробовал возразить Хак Пин.
— Будем выступать ночью или отложим на завтра? Снегу-то сколько намело, — сказал Хи Сон.
— Лучше бы денек обождать, подготовиться… — заметил кто-то с задних рядов.
— Можно мне сказать?—обратился Тхэ Ха.
— Почему нет, говори.
— Вот что я хочу сказать… На шахте и в деревнях льется кровь, а мы сидим здесь и только митингуем. На моих глазах погиб отец Чор Чуна. И не он один… Людей истязают, подвергают пыткам. Родные принимают смерть, не зная, что мы здесь. Сил нет спокойно отсиживаться в лесу и ждать. Не ночью, сейчас же надо трогаться в путь, бить проклятых! Так я думаю… — и Тхэ Ха тяжело опустился на свое место.
— А как другие? — спросил командир.