— Давайте обсудим вопрос о Ковоне, — он повернулся к начальнику отдела по культурной работе с бойцами. — Вы как-то говорили о человеке, который может проникнуть в город… Помните? Там, по вашим словам, живет один товарищ, — правда, он не партийный, но свой, верить ему можно… Кого бы к нему послать?
— Лучше бы посоветоваться с остальными товарищами, — предложил партизан.
— Это не обязательно. Сами выберем и предложим, — откликнулся Чор Чун.
Они стали перебирать кандидатуры. Назвали имена бухгалтера уездного комитета, молодого человека из Минчхона, еще некоторых товарищей, но у Хи Сона против каждого находились возражения — одного он плохо знал, у другого обнаруживал недостатки.
— Можно и женщину, — сказал Хи Сон, отряхивая пепел с сигареты.
— Будет ли ей под силу? Впрочем, одна подойдет — Чон Ок…
— По-твоему, подойдет? Она здорово танцует, — некстати заметил Чор Чун.
— Ты хорошо ее знаешь? — спросил Хи Сон.
— Она — невеста Тхэ Ха.
— Это и мне известно. Сможет ли она обосноваться в Ковоне?
— Пожалуй, да. Она там училась.
— Это хорошо. В городе у нее найдутся друзья. Она ведь сирота? Устроится в каком-нибудь семейном доме. Самое главное, чтобы человек не на словах, а на деле всем сердцем был за нас. Она трижды просилась в бой, но я не разрешал. Ей можно доверять…
Хи Сон вспомнил о первой встрече с миловидной девушкой у переправы.
— Таких подробностей о ней не знаю, — проговорил партизан.
Он и Чор Чун промолчали, видя, что командир уже принял решение. Разговор перешел на другие темы — о посылке подкрепления в Соннэ, о восстановлении партийных ячеек в освобожденных деревнях, о пополнении продовольственных запасов отряда. Чор Чун собрался уже уходить, но в дверях столкнулся с Тхэ Ха. Тхэ Ха вошел в комнату, по-военному щелкнул каблуками и отрапортовал:
— Командир взвода разведчиков Ли Тхэ Ха явился по вашему приказанию!
Тхэ Ха выглядел совсем иначе, чем в первый день появления на партизанской базе, — на голове не было бинтов, лицо свежее, весь он стройный, подтянутый, молодцеватый. Хи Сон оглядел его с ног до головы и удовлетворенно улыбнулся. Если бы все партизаны были похожи на Тхэ Ха!…
— Ты взял в плен офицера?—спросил Хи Сон.
— Так точно, — Тхэ Ха хотелось доложить подробности, но он сдержался.
— По чьему приказанию?
— Сам решил, — Тхэ Ха растерялся от такого неожиданного вопроса.
— Думал, что это принесет пользу партизанам?
— Конечно.
— Объясни, почему так думал?
Тхэ Ха надеялся услышать похвалу — и вдруг… такие вопросы. Потупив глаза, он молчал.
— Не хочешь?… Хорошо… — улыбнулся Хи Сон и неожиданно переменил тему. — Винтовка у тебя славная. Дай-ка.
Тхэ Ха отдал. Командир, не взглянув, поставил ее в угол.
— Пока не явишься с объяснениями, можешь гулять или помогать крестьянам по хозяйству… Тоже польза. А теперь ступай.
Тхэ Ха никак не ожидал такого оборота, стоял, подавленный случившимся. Больше того, он возмутился словами командира: ведь накануне он жертвовал жизнью во имя общего дела.
— Всё. Ступай!—Хи Сон подошел к двери, открыл ее и слегка подтолкнул в плечо Тхэ Ха. Тот ушел.
— Слишком жестоко. Он не щадил жизни, а ты… — сердито буркнул Чор Чун, провожая сочувственным взглядом юношу.
— «Любишь ребенка — не балуй его». Так, кажется, говорят в народе. Нарушил дисциплину — получай…
Тхэ Ха шагал, понурив голову. Ослабевшие ноги еле двигались. Позади — трудные бессонные ночи отступления, опасность при выполнении боевых заданий. Никогда раньше он не был таким разбитым, обескураженным. Враги расстреливали его на краю черной пропасти. Едва живой выполз он на животе из могилы, с трудом пробирался к своим, черпая силы в мыслях о товарищах… Разве не о них он думал в самые тяжелые минуты? Разве хоть раз отказался он от трудных и опасных поручений, которые давала партия? Он рылся в самых отдаленных уголках своей памяти, искал примеры, когда бы поступился партийной совестью, и не находил. Ему дали задание взорвать мост, но враги помешали. Ради выполнения задания он готов был на все. Его схватили. Если он в чем и ошибся, то искупил вину, бежав из плена, дрался, как мог…
Где же его проступки? Почему его наказывают? И кто? Секретарь уездного комитета партии! Рядом находились Чор Чун и начальник отдела по культработе, но они молчали. Неужели и они согласны с этим наказанием?!
Тхэ Ха не решился вернуться в свой взвод. Пошел, куда глаза глядят. Свирепый ветер точно иголками колол щеки. Заныла затянувшаяся рана на лбу. Низкие свинцовые облака предвещали большой снегопад. За спиной послышались шаги, Тхэ Ха боялся обернуться.